Вчера, 17-го, прошел Мольер. "Брак поневоле" (видел из-за кулис на сцене кусочек) шел неважно, но публика смеялась. Аплодисменты жидкие. "Мнимый больной" начался с овации при поднятии занавеса. Не поймешь, к кому она относилась: к Бенуа или ко мне. Смеялись очень. После первого акта аплодировали жидко. Во втором акте смеялись на все и особенно на Массалитинова, который прекрасно играет. По уходе Коли Ларионова – гром аплодисментов. Мальчишка горд, и я ему уже давал объяснение, что аплодируют не ему, а Вам, так как Вы действительно здорово его выучили. Крепко. Роль его растет, и он отлично понимает, что делает. (Спасибо Вам.)
А я в душе думал о Вас. Впрочем, еще наиграемся. Целую ручку. Мужу жму руку.
Любящий Вас
Немирович ставит "Обрыв" Гончарова1
. Декорации Добужинского. Германова – Вера. Чувствую, что будут говорить о Вас как о Марфиньке. Как мне поступать?!Глубокоуважаемый и дорогой Александр Александрович!
Спасибо за память, за честь и доверие. Смогу ли я оправдать его?…
Хочу ли видеть Алексея Михайловича 2
и говорить с Вами? Конечно, очень хочу.Другая беда, что в воскресенье вечером с 7 час. я занят, а завтра вечером – играю. Таким образом, в моем распоряжении:
2) 22-го понедельник – весь день и до 11 час. вечера (с часу дня).
Очень бы хотел видеть Вас у себя, но беда в том, что в меблированных комнатах мне не дают покоя, и нам не удастся скрыться от людей и сохранить в секрете цель нашего свидания.
Дома я бываю или в 12 1/2 ч. дня или в 5 час. вечера.
1913-19 апр. СПб.