Письма 1901-1904

Миленькая моя, здравствуй! В Москву я приеду непременно, но поеду ли в этом году в Швецию, -не знаю. Мне так надоело рыскать, да и здравие мое становится, по-видимому, совсем стариковским -так что ты в моей особе получишь не супруга, а дедушку, кстати сказать. Я теперь целые дни копаюсь в саду, погода чудесная, теплая, все в цвету, птицы поют, гостей нет, просто не жизнь, а малина. Я литературу совсем бросил, а когда женюсь на тебе, то велю тебе бросить театр и будем вместе жить, как плантаторы. Не хочешь? Ну, ладно, поиграй еще годочков пять, а там видно будет.

Сегодня вдруг получаю "Русского инвалида", специально военную газету, и вдруг там рецензия "Трех сестер". Это 56-й номер, от 11 марта. Ничего, хвалит и ошибок с военной стороны не находит.

Пиши мне, моя хорошая дуся, твои письма доставляют мне радость. Ты изменяешь мне, потому что, как ты пишешь, ты человек и женщина, ну ладно, изменяй, только будь человеком таким хорошим, славным, какая ты есть. Я старичок, нельзя не изменять, это я очень хорошо понимаю, и если я сам изменю тебе как-нибудь нечаянно, то ты извинишь, так как поймешь, что седина в бороду, а бес в ребро. Не так ли?

Видаешь Авилову? Подружилась с Чюминой? Наверное, потихоньку ты стала уже пописывать повести и романы. Если узнаю, то прощай тогда, разведусь.

Про назначение Пчельникова читал в газетах и удивился, удивился Пчельникову, который не побрезговал принять эту странную должность. Но "Доктора Штокмана" едва ли снимут с вашего репертуара, ведь это консервативная пьеса.

Хотя бросил литературу, но все же изредка по старой привычке пописываю кое-что. Пишу теперь рассказ под названием "Архиерей" - на сюжет, который сидит у меня в голове уже лет пятнадцать.

Обнимаю тебя, изменница, сто раз, крепко целую тебя. Пиши, пиши, моя радость, а то, когда женюсь, буду тебя колотить.

Твой старец Antoine.

3334. M. П. ЧЕХОВОЙ

16 марта 1901 г. Ялта.

Симпатичное предложение. По словам "Курьера", проживающий в Ялте известный писатель Ант. П. Чехов предложил учащим в земских школах Серпуховского уезда, желающим ехать в Крым, стол и квартиру в своем имении.

Милая Маша, читал сейчас твое письмо и, узрев в нем фамилию Фейгина, вспомнил, что в декабре он привез мне 500 руб. и эти 500 р. ты положила в банк. Будь добра, возьми сии деньги и возврати ему, сказав, что в этом году я едва ли успею написать что-нибудь для "Курьера". И кстати попроси его убедительно, пожалуйста, пусть не печатает про меня вздора, вроде прилагаемого при сем. Ведь этакое отношение ко мне просто возмутительно. В прошлом году умолял Фейгина не печатать ничего, что не касается моей литературной деятельности, он дал слово, а теперь опять, да и такая заметка, что летом придется из дому удирать. Эта заметка перепечатывается теперь во всех газетах. Да что говорить, просто возмутительно.

Мать просит тебя купить 5 арш. лент для летней шляпы, черных; в Ялте есть, да дороги.

Погода здесь изумительная. Целый день в саду. Писал ли я тебе, что газон я выписал из Одессы? Московский газон для Ялты не годится.

Журавль ходит, не переставая ни на минуту, по саду и ест насекомых, съел всех муравьев.

Ну будь здорова. Ты, пожалуй, уже не застанешь цветущих деревьев, но зато застанешь чудесную погоду, настоящую крымскую весну.

Всего хорошего!

Твой А. Чехов.

16 март.

3335. О. Л. КНИППЕР

18 марта 1901 г. Ялта.

18 марта.

Итак, актриска, ты на днях возвращаешься в Москву; значит, в Питер я больше писать не стану. Ну, а московский адрес? Писать ли все по старому, или ждать, когда пришлешь новый?

У нас погода просто замечательная, изумительная, весна чудеснейшая, какой давно не было. Я бы наслаждался, да беда в том, что я один, совершенно один! Сижу у себя в кабинете или в саду и больше ничего.

Отчего отменили "Эдду Габлер"? Какие пьесы наметили для будущего сезона? Решили ли, наконец, строить новый театр? Пиши, милюся, подробнее, обстоятельнее, ты ведь у меня умная, дельная, такая толковая.

У меня все по-старому, ничего нового. Впрочем, вчера неожиданно получил тысячу рублей долгу. Получаю письма из Питера и из Москвы, довольно зловещие, читаю с отвращением газеты.

Славная моя актрисочка, не играй в "Михаиле Крамере", а то из-за этой пустяковой роли просидишь в Москве весь май и июнь, и к тому же еще роль неинтересная. Послушайся меня, моя хорошая, ведь если будем живы и здоровы, то успеешь еще сыграть тысячу ролей. Ах, какая очаровательная погода! Барометр страшно поднялся.

Ну, дуся, славная моя актрисочка, до свиданья! Целую тебя крепко. Пиши, не покидай меня.

Твой мужчинка.

3336. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)

18 марта 1901 г. Ялта.

18 март 1901.

Милый Алексей Максимович, где Вы? Давно уже жду от Вас письма, по возможности длинного, и никак не дождусь. Ваши "Трое" читаю с большим удовольствием - имейте сие в виду - с громадным удовольствием.

Скоро у вас весна, настоящая, русская, а у нас уже крымская весна в самом разгаре; здешняя весна, как красивая татарка - любоваться ею можно, и все можно, но любить нельзя.