97
«Но крепко набрался каких-то новых правил: Чин следовал ему: он службу вдруг оставил, В деревне книги стал читать.
Фамусов
Вот молодость!.. читать!.. а после хвать!»
98
Фразой – «Да, чем кого господь поищет, вознесет!» – Фамусов откликается на слова Скалозуба:«Довольно счастлив я в товарищах моих, Вакансии как раз открыты; То старших выключат иных, Другие, смотришь, перебиты».
99
В 5-м явлении II действия Фамусов обращается к Скалозубу:«Позвольте нам своими счесться, Хоть дальними, наследства не делить; Не знали вы, а я подавно, Спасибо, научил двоюродный ваш брат, Как вам доводится Настасья Николавна?»
Затем Фамусов пеняет Скалозубу, шутливо выражающему безразличие к вопросу о родстве («Не знаю-с, виноват; мы с ним вместе не служили»), и заключает:
«Однако братец ваш мне друг и говорил, Что вами выгод тьму по службе получил».
(Эти-то слова и должны были быть произнесены с интонацией: вы на себя наклепали, Сергей Сергеич, вы и сами родным радеете…)
100
101
Эта фраза, вероятно, подсказывает подтекст следующих стихов роли Фамусова (действие II, явление 1-е):«Покойник был почтенный камергер С ключом, и сыну ключ умел доставить; Богат, и на богатой был женат; Переженил детей, внучат; Скончался; все о нем прискорбно поминают; Кузьма Петрович! мир ему!»
«ГОРЕ ОТ УМА»
102
По-видимому, запись фиксирует замечания по роли, касающиеся обоих исполнителей (В. В. Лужский был дублером Станиславского в роли Фамусова).103
104
Трудно утверждать, связана ли эта фраза с необходимостью добиваться в роли Фамусова артистической непосредственности на уровне Медведевой и Варламова, или дело в том, что в самом лентяе Фамусове есть непосредственность натуры, как у тех же Медведевой и Варламова. (О непосредственности и подчас комических проявлениях ее, свойственных Н. М. Медведевой, см. в «Моей жизни в искусстве».)105
Имеются в виду спектакли Первой студии; актерам предлагается играть пьесу Гауптмана в декорациях пьесы Гейерманса.106
Станиславский в другом месте так поясняет эту мысль, касающуюся репетиционного процесса: «Первая беседа должна быть панегирик, восхваление пьесы, т. к. восторг идет от сердца к сердцу… Вторая беседа должна быть уже разбор, критика (эти ведет от головы к голове)».107
Станиславский на своем опыте неоднократно сталкивался с тем, что предложенный художником набросок грима вредил собственному творческому процессу актера (так было с гримом графа Любина, например).108
Станиславский имеет в виду упоминаемую в монологах Фамусова «ma dame Rosier» – «вторую мать» Софьи, по-видимому, гувернантку ее или домоправительницу.[«ГОРЕ ОТ УМА». ПЕРСОНАЖИ]
Судя по фразе на соседствующем листе: «Анализ Владимиром Ивановичем роли», записи Станиславского связаны с высказываниями Немировича-Данченко на репетициях возобновлявшегося «Горя от ума», а может быть даже являют собою конспект этих высказываний.
109
Реплика Лизы – «Осмелюсь я, сударь…» – идет тотчас за словами Фамусова, ставящего себя в пример дочери: «Монашеским известен поведеньем…»110
Запись отсылает к известным словам из письма Грибоедова П. А. Катенину (1825): «Девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку (не потому, чтобы ум у нас грешных был обыкновенен, нет! и в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека)».ОБРАЗЕЦ ТОГО, ВО ЧТО ВЫРОДИЛАСЬ МОЯ СИСТЕМА
111
Следующий далее текст взят с вклеенной в блокнот Станиславского вырезки.Петров Николай Васильевич (1890–1964) в 1908–1910 гг. учился в режиссерском классе школы МХТ; с 1910 г. – режиссер Александрийского театра, тогда же занялся педагогикой. Проучившиеся под его руководством на первом курсе ученики частных драматических школ Заславского и Ходотова на следующий год отказались заниматься с мастером старой формации Евтихием Карповым и ушли из этих школ, желая продолжать учиться у Н. В. Петрова. Так возникла «Мастерская драмы Н. В. Петрова», которая просуществовала два года. В. А. Теляковский дал разрешение провести в Александрийском театре показ ученических опытов, предварив его докладом о принципах работы.
Судя по всему, текст вырезан из печатной программы этого показа.
«ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ»
Репетиции маленькой трагедии Пушкин» «Пир во время чумы» начались 14 ноября 1914 г. с беседы в помещении Первой Студии. Следующая встреча состоялась 5 декабря. Беседу вели Станиславский и А. Н. Бенуа. Присутствовали М. А. Дурасова, О. В. Бакланова, Л. М. Леонидов, И. Н. Берсенев (им были поручены роли Мери, Луизы, Председателя, Молодого человека. Леонидов в спектакле не играл, его заменили П. А. Бакшеев и Г. М. Хмара).