Письма М.А. Алданова к И.А. и В.Н. Буниным

Будучи одним из основателей "Нового Журнала", Алданов, естественно, принимал живейшее участие в дальнейшей судьбе этого издания. Не могло не интересовать это и Бунина. Судьба "Нового Журнала" во время войны висела на волоске — никогда не было известно, будет ли возможность выпустить следующую книгу.

В конце войны в письме (от 2 марта 1945) Алданов сообщает: — "..."Новый Журнал" по-прежнему издается: уже вышло девять книг по 400 страниц каждая, — и ... мы очень, очень просим Вас посылать нам Ваши произведения... Редакторы: проф. М. Карпович и Михаил Осипович{49}

, — я им помогаю советами, но ближайшего участия в редакционной работе не принимаю. ..."

Вскоре после окончания войны "Новый Журнал" частично перешел на новую орфографию. Как Бунин, так и Алданов новую орфографию не признавали. В этом отношении характерно письмо Алданова от 27 августа 1945: — "...Прежде всего не удивляйтесь, что я пишу по новой орфографии: моя машинка в починке, мне дали вместо нее на неделю другую. В "Новом Журнале" черезполосица введена потому, что Цетлиных уверили, будто тираж увеличится вдвое, если редакция согласится на новую орфографию: "Вас будет читать молодежь". Мы нашли компромисс: я, Мих. Ос., еще кое-кто печатаются по старой, а большинство сотрудников предпочитают новую. Разумеется, Вас и Зайцева будем печатать не иначе, как по старой. Кстати, черезполосица тиража совершенно не увеличила. Но, кажется, во всем мире теперь по старой орфографии печатаемся только мы. ..."

Насколько серьезно относился к вопросу орфографии Бунин, показывает его конфликт с Чеховским издательством, относительно "Жизни Арсеньева" когда он, в 1962 году, находясь в чрезвычайной нужде, всё же требовал, чтобы его печатали не иначе, как по старой орфографии.

После смерти М. О. Цетлина единоличным редактором "Нового Журнала" стал М. М. Карпович. Алданов пишет (23 ноября 1945): — "...я хочу поскорее отойти совсем, так как журнал меня замучил. В первое время буду помогать Михаилу Михайловичу. ..."

Переехав во Францию, Алданов отошел от редакции журнала совсем, оставаясь только его сотрудником. В письмах этого времени много интересного материала относительно вещей как Бунина, так и самого Алданова, много высказываний о литературе вообще. Общее впечатление такое, что Алданов стал теперь свободнее высказывать свое мнение о произведениях Бунина, позволяя себе даже легкую критику.

Еще во время войны Бунин, по просьбе Алданова, переслал ему в Америку рукопись "Темных аллей". Прося прислать ему рукопись (1 февраля 1941) Алданов предупреждал: — "...ради Бога: помните о существовании в С. Штатах законов! (Это относительно сюжета)..." Получив рукопись, Алданов пишет (2 августа 1941): — "...Ваши рассказы я получил и страшно Вам благодарен. Они чудесны, от многих я в полном восторге. Но смелый Вы человек, дорогой Иван Алексеевич! Ведь ругать Вас за вольность некоторых сцен будет всякий кому не лень; будет говорить: "порнография", "лавры автора лэди Чэттерлей" ... и т. д. ..."

29 июня 1942 Алданов опять пишет о "Темных аллеях": — "...Хотите ли Вы... издать "Темные Аллеи"? ... Не скрою, что без небольших сокращений некоторые Ваши рассказы здесь выпущены быть не могут

..." Что это раздражало и сердило Бунина, видно из того, что последняя фраза отчеркнута его красным карандашом. Он высоко ценил "Темные аллеи". В одном из своих писем Н. Д. Телешову (от 1 апреля 1947 г.) Бунин писал: "...не смущайся ее некоторыми смелыми местами — в общем она говорит о трагичном и о многом нежном и прекрасном, — думаю, что это самое лучшее и самое оригинальное, что я написал в жизни, — и не один я так думаю. ..."

О дальнейшей судьбе "Темных аллей" Алданов сообщает в письме от 23 марта 1945: — "...Прежде всего, "Темные аллеи". Согласно Вашему указанию, я передал их Цвибаку. Они были изданы. Но ... могу Вас уверить, — мы спросили адвоката, — некоторые Ваши рассказы не могут быть здесь напечатаны: на издание был бы немедленно наложен арест с преследованием. Поверьте, я не шучу... Мы советовались, советовались, и приняли предложение разделить Вашу книгу на два тома. Издали том первый и сказали в заметке от издательства, что второй том выйдет позднее. Добавили, что с Вами издательство не имело возможности снестись и что Вы не несете ни малейшей ответственности за раздел и за корректуру (хотя она была тщательная). Никаких русских издательств в Америке нет. Мы достали немного денег у "меценатов" (взаймы), чтобы выпустить этот первый том "Темных Аллей". ... Само собой разумеется, все права на "Темные Аллеи" остаются полностью за Вами: меценаты только потребовали, чтобы им вернули их расходы, если продажа покроет эти расходы и аванс в сто долларов. Пока они их не получили. Так как Вы написали еще ряд рассказов той же серии, то оно, может быть, к лучшему: Вы можете издать второй том, и переиздать первый, которого в Европе и на Дальнем Востоке никто не видел... Не проклинайте нас за раздел, — что же нам было делать? ..."