Письма смерти

Честно говоря, поведение парня было довольно наглым, однако Му Цзяньюнь отреагировала на это лишь легкой улыбкой.

— Так о чем вы хотели поговорить? Сами явились, а все ходите кругами…

— Я знаю, что Хань Хао дал вам особое поручение — провести расследование в отношении Ло Фэя, — Цзэн Жихуа понизил голос и принял серьезный вид. — Простой анализ известных в этом деле фактов показывает, что с его личностью действительно связано слишком много подозрительных обстоятельств. В рамках дела номер четыреста восемнадцать он был хорошо знаком с обоими потерпевшими — и стал первым, кто сообщил о произошедшем в полицию. Его поведение до трагедии тоже во многом непонятно. В случае с убийством Чжэн Хаомина он также был первым, кто оказался на месте преступления. Еще одно совпадение! Поэтому Хань Хао решился на такой шаг, простая подозрительность тут ни при чем.

— Ваши рассуждения кажутся здравыми и убедительными. Похоже, я действительно вас недооценила. — Говоря это, Му Цзяньюнь уселась напротив Цзэн Жихуа.

Тот пожал плечами:

— А вы что думали! Я тоже вполне заслуженно вхожу в состав специальной следственной группы. На самом деле, я получил более широкий доступ к архивным материалам по делу номер четыреста восемнадцать, чем любой из вас. Во многих моментах Хань Хао полагается на мой технический анализ.

— А? — Брови Му Цзяньюнь взлетели вверх. — И что вам удалось выяснить?

Цзэн Жихуа ответил вопросом на вопрос:

— В полицейской академии до трагических событий в деле номер четыреста восемнадцать произошло еще несколько менее значимых инцидентов, которые явно неким образом связаны с ним. Вы об этом знали?

Му Цзяньюнь отрицательно покачала головой.

— В докладе и материалах Хань Хао такой информации не было.

Цзэн Жихуа довольно улыбнулся.

— Тогда слушайте. За полгода до событий, отраженных в деле номер четыреста восемнадцать, в полицейской академии появились «извещения о наказании», написанные от лица Эвменид. Их стиль полностью идентичен тому, что мы наблюдали позднее в «Извещениях о вынесении смертного приговора». Адресатами «извещений» были курсанты полицейской академии, совершившие незначительные проступки. Ни одному из них не удалось избежать наказания, указанного в послании. Конечно, эти наказания даже близко не стояли со «смертной казнью» по своей суровости, поэтому в то время не привлекли особого внимания.

— Да? Были такие случаи? — с живейшим интересом откликнулась Му Цзяньюнь. — Расскажите подробнее.

— В архивных материалах есть записи о четырех таких случаях. Первое «извещение» появилось в конце восемьдесят третьего года; в графе «преступление» в нем было указано «мошенничество на экзамене», датой исполнения наказания был указан день объявления результатов экзамена. Когда этот день настал, обнаружилось, что тот курсант набрал ноль баллов. В ходе расследования выяснилось, что непостижимым образом вместо ответов в его экзаменационной работе оказалась пустота. Этот курсант обратился к преподавателю, намереваясь опротестовать результаты, однако номер экзаменационного билета, имя и фамилия на бланке в самом деле были написаны его почерком, так что ничего нельзя было поделать. После трагических событий в деле номер четыреста восемнадцать специальная следственная группа допросила этого курсанта. Тот признался, что действительно сжульничал на экзамене, — и сам был в полном недоумении, каким образом вместо заполненной им экзаменационной работы был подан пустой бланк.

— Крайне любопытно. А что было в остальных случаях?

— Адресатом второго «извещения» стала девушка, обвиненная в мелком воровстве. В день исполнения наказания она пошла в душ, а когда вернулась, то обнаружила, что шкафчик для хранения одежды был все так же закрыт на ключ, но одежда из него неведомым образом испарилась. Ключ от шкафчика был только в одном экземпляре. Пока девушка принимала душ, он все время находился на ее запястье. Никто так и не понял, каким образом эти Эвмениды смогли забрать одежду из шкафчика.

Му Цзяньюнь склонила голову, задумавшись. Очевидно, ей хотелось раскусить секрет Эвменид, но вскоре она сдалась и переключила свое внимание на дальнейший рассказ Цзэн Жихуа.