Письмо ни от кого

– Видишь след от осколочного ранения? Я освобождал заложницу и попал под взрыв гранаты. Если бы не одна девушка, заткнувшая своей рукой дырку у меня в груди, я бы уже давным-давно был съеден могильными червями. Теперь суть: мне за опасное для жизни ранение, полученное при исполнении служебных обязанностей, даже паршивой медальки не дали. У нас жадное государство. Покойникам ордена горстями дают, а для живых металла жалко. Мне за «Встречу» в лучшем случае дадут премию в размере оклада. У меня нет смысла жилы рвать, чтобы припереть тебя к стене. Кражу из горкома мы раскрыли, а «клубок» во «Встрече» сам распутается. Прощай, Лаберт! У меня тоже рабочий день закончился, и я ради ста рублей не собираюсь с тобой всю ночь лясы точить.

– Какие гарантии вы мне можете дать? – повторил он.

– А какие гарантии ты хочешь получить? – спросил вернувшийся к нам Воловский.

– Я могу избежать расстрела? – по-деловому спросил он.

«Ну, вот и все! – с ощущением пустоты в груди подумал я. – Тайм выигран, клиент сломан».

– За последний год в Западной Сибири не приведено в исполнение ни одного смертного приговора, – сказал Воловский. – Горбачев хочет прослыть перед странами Запада великим гуманистом. Пока он у власти, расстреливать никого не будут.

– Сам посчитай, – вклинился я в разговор. – Суд – два года, обжалование в Верховный суд – год, рассмотрение прошения о помиловании – еще год. Итого, как минимум, четыре года жизни. Выбирай: или ужасная смерть сегодня-завтра, или четыре года в теплой камере, с хорошей кормежкой, прогулками, тюремной библиотекой и продуктовыми передачами с воли.

– Вот черт! – в отчаянии бросил Лаберт. – С чего начать? С Афганистана? А сегодня, сегодня как будет? В ИВС же нет отдельных камер?

– Я позвоню начальнику изолятора, и он освободит для тебя камеру, – сказал Воловский. – Мне, прокурору города, начальник ИВС ни в чем не откажет.

– А Муха? – подозрительно прищурившись, посмотрел на меня Лаберт.

– Юргис, я на бандитов не работаю, – ответил я. – Не в моих интересах, чтобы тебе до суда шею свернули. Я, честно говоря, жалею, что мы не смогли уберечь Самошкина. Второй такой оплошности мы не допустим.

– Черт, черт! – ломаясь от внутренней сумятицы, застонал Лаберт. – Что делать-то?

– Мне его пристегивать к батарее? – спросил Айдар.

– Да подожди ты! – закричал на него Лаберт. – Выйди из кухни, дай нам поговорить. Чего ты в моем доме хозяйничаешь? Пошел вон отсюда!

– Андрей, я все-таки ему врежу, чтобы не хамил! – сжал кулаки Далайханов.

– Юргис, – спокойно, веско и внушительно обратился к преступнику прокурор города. – Поверь мне, я видел за свою жизнь убийц гораздо больше, чем Андрей Николаевич или любой из этих парней. Я пятнадцать лет отработал следователем и чуть ли не каждый день общался с убийцами. Все они говорили одно и то же. И те, кто лишил жизни человека случайно, и кто взялся за нож из мести или ревности, и даже самый известный убийца-маньяк в нашей области твердили одно: после чистосердечного признания наступает чувство огромного душевного облегчения. Нирвана, чувство успокоенности и умиротворения. Расскажи нам все, сними камень с души и почувствуй, как станет легче.

Лаберт придвинул к себе свободную табуретку, попросил у меня сигарету.

– С чего начинать? – выпустив в потолок струю дыма, спросил он.

– С видеомагнитофона, – предложил я. – Как я понимаю, с него все началось?

– С него, с Афгана, с моего изломанного детства, с вечного одиночества – со всего.

– Мы все во внимании! – подытожил разговор Воловский.

– «Во внимании», – грустно усмехнулся Лаберт. – Местный сибирский говор. Кто бы только знал, как я ненавижу вашу проклятую Сибирь! Случайно ведь сюда попал… С чего начинать – с Яковлева или с Самошкина? Начну с видика… нет, с взрывчатки. С нее все началось.

Глава 31

«Клубок» со многими концами

– Мой дядя, – немного успокоившись, начал Лаберт, – работает взрывником на разрезе в Кемеровской области. Он заядлый рыбак, но не из тех, кто сидит с удочкой, а любит ловить рыбу в больших объемах: сетью, например. Как-то дядя с друзьями собрались на Обь и для эксперимента взяли с собой взрывчатку, которой подрывают породу при добыче угля в карьере. Я тоже поехал с ними. Рыбу решили глушить самым безопасным способом – путем дистанционного подрыва тротила. «Если в момент взрыва на реке появится рыбнадзор, – сказал дядя, – то нам они ничего доказать не сумеют. Установить источник радиоволн без специальной аппаратуры невозможно».

На берегу реки мы сколотили небольшой плот, загрузили на него тротил, вставили взрыватель и отбуксировали плот на середину реки. С лодки дядя нажал кнопку взрывателя, грянул взрыв, и половина реки оказалась запруженной оглушенной рыбой. После рыбалки пульт радиоуправления взрывателем остался у меня.