Письмо ни от кого

На следствии и в суде Задорожного защищал Анатолий Терсков, лучший адвокат города. Услуги Терскова стоили недешево, и Юрию Юрьевичу пришлось влезть в долги.

Тесть Задорожного, узнав об обстоятельствах, при которых была избита его дочь, публично назвал Нину Задорожную шлюхой и проституткой и потребовал немедленно вернуться к мужу и попросить у него прощения. Юрий Юрьевич жену простил, но отношения между супругами с тех пор стали натянутыми.

В новогоднюю ночь 1988 года Юрий Задорожный вышел с дочерьми во двор покататься с горки. Между ним и двумя пьяными мужчинами возник конфликт, закончившийся для пьяниц ушибами и переломами. Уладить дело взялся Терсков. Он провел переговоры с пострадавшими и передал их требования Задорожному: за отказ от подачи заявления в милицию каждый из избитых мужиков запросил по тысяче рублей. Юрий Юрьевич обратился за помощью к друзьям и знакомым, но одалживать денег тренеру никто не захотел. Спасение пришло с неожиданной стороны. Всю требуемую сумму, совершенно безвозмездно, Задорожному преподнесли два его бывших ученика, спортсмены-борцы Стенин и Пучинин.

– Где вы достали столько денег? – спросил ошарашенный видом сотенных купюр Юрий Юрьевич.

– Кооператоров тряхнули, – честно признались ученики. – На благое дело толстосумов раскрутили. За деньги не беспокойтесь, отдавать не придется.

Откупившись от потерпевших, Задорожный первый раз в жизни решил попробовать спиртного. Он пригласил Стенина и Пучинина в ресторан «Солнечный» распить бутылочку шампанского. В «Солнечном» было многолюдно: в одной стороне обеденного зала гуляли кооператоры, в другой – веселились воры. Посмотрев на кабацкую публику, Задорожный развернулся и уехал домой. На другой день он объявил о создании неформального объединения «Борцы». Через полгода под руководством Задорожного «Борцы» из разнородных группировок спортсменов превратились в мощную сплоченную организацию, готовую по приказу своего вожака пойти в огонь и в воду.

Собрав ночью в борцовском зале своих приближенных, Юрий Юрьевич сказал:

– После смерти Демушкина рухнуло последнее препятствие к захвату власти. С завтрашнего дня все кооператоры Заводского района должны выплачивать дань нам. Кто выступит против – всех под пресс! Никого не щадить. Если рыпнутся воры – в порошок их стереть! Война, так война. Мы к ней готовы, и мы в ней победим!

Узнав о решении Задорожного, начальник городского УВД вызвал к себе Игнатова, начальника милиции Заводского района.

– Ты знаешь, что у тебя в районе назревает война? – спросил Большаков.

– Ничего не будет, – заверил Игнатов. – Воры безропотно отдадут власть над районом. У них нет сил противостоять «Борцам».

Начальник Заводского РОВД немного помедлил и выдал то, о чем думали все:

– Товарищ полковник, нам не все ли равно, кому кооператоры будут дань платить? Если Задорожный захватит власть в районе, то воры лишатся солидной денежной подпитки. Я думаю, что милиции в передел собственности вмешиваться не стоит.

– Алексей Леонидович, ты в своем уме? – стараясь не выходить из себя, спросил начальник УВД. – С каких это пор бандиты стали делиться на плохих и хороших? Запомни, если у тебя в районе прольется хоть капля крови, я вышибу тебя из милиции!

– Алексей Леонидович, – подозрительно прищурившись, обратился к Игнатову замполит УВД, – я слышал, что твой сын вольной борьбой занимается?

– Занимается, – сухо, с оттенком неприязни в голосе, ответил Игнатов. – Мой сын тренируется в спортобществе «Динамо». К Задорожному и его «Борцам» он никакого отношения не имеет.

О сложившейся ситуации Большаков доложил руководству областного УВД, к делу подключился горком партии.

– Если в Заводском районе начнется хоть малейшая смута, Игнатов у меня партбилет на стол выложит! – заявил первый секретарь горкома КПСС.

«Лет бы десять назад так стращал, – подумал Большаков. – Сейчас что коммунист, что нет – все едино».

Приехав из горкома, Большаков собрал руководителей городской милиции:

– Готовьтесь к самому худшему! – предупредил он.

Малышев, встревоженный обстановкой, потребовал у меня и Клементьева информацию о планах Лучика и Почемучки. Я по каналам секретной связи срочно вызвал на встречу Итальянца.

– Ничего не знаю! – рассматривая книги в отделе политической литературы, сообщил агент. – Наши воры совещались дома у Лучика. На эту сходку я попасть никак не мог, но краем уха слышал, что Муха поменял мнение о «Белой стреле». Теперь он грешит не на тебя, а на Задорожного.

Вернувшись на работу, я вызвал Ключникова.

– Есть в окружении Задорожного бывшие сотрудники милиции?

– На днях он объявил своим заместителем Бирюкова, бывшего спортсмена-борца из общества «Динамо».

– Каким образом он попал к Задорожному?