Читаем Письмо в редакцию «Вопросов философии» полностью

Но, с другой стороны, слишком тесный контакт хуннов с китайцами в IV-V вв. вызвал такую резню, что в долине Хуанхэ погибло около 80% людей[4]. Но и это не правило, ибо возможен четвертый вариант этногенеза – творческое слияние, когда рядом с предшествовавшими этносами возникает новый полноценный этнос, непохожий на обоих предков. Это подлинный этногенез, но возможен он редко, только при высокой концентрации пассионарности, обусловливающей смену стереотипа поведения. Но и этого недостаточно.

Второй параметр – комплиментарность (положительная и отрицательная), определяет характер отношений с соседями. Л. Н. Толстой описал вражду и взаимное уважение терских казаков и чеченцев. Вражда связывала эти два этноса в одну систему, не оставляя места равнодушию, которое действует на этносы разрушительно, ибо оно знаменует утрату пассионарности, а без энергии «двигатель» работать не может[5].

Третий параметр – этническая таксономия, описывает уровни этносферы.

1) Популяционный – суперэтносы, например, «античный мир» (греко-римский), «мусульманский мир» (арабо-персо-тюркский), «христианский мир» (романо-германский в Средневековье, без греков, русских и ирландцев), ныне именуемый «цивилизованным», и «российский», ныне «советский народ», ибо он включает в свой состав много этносов и субэтносов, а также многие другие суперэтносы на Дальнем Востоке и в доколумбовой Америке. Этносы – системы, обладающие оригинальным стереотипом поведения и внутренней структурой, а субэтносы – подсистемы этноса (например, бретонцы и баски во Франции).

2) Организменный уровень – семья, персона человека и его физиологическая структура как потенциал его возможностей.

3) Суборганизменный включает клеточный, молекулярный и атомный уровни.

Только популяционный уровень находится в компетенции этнографии. Организменный уровень изучает медицина и антропология, а самые нижние уровни – микробиология, химия и физика. Следовательно, приведенный Ю. В. Бромлеем пример: метисация эстонца с татаркой в Москве, методически неправомерен. Потомок такого брака будет просто москвичом, не унаследовав традиций ни западноевропейского, ни мусульманского суперэтноса. Ю. В. Бромлей пытается рассматривать этнический контакт не на популяционном, а на клеточном уровне, т. е. с точки зрения сперматозоида, а последний, как известно, не имеет этнической принадлежности.

Несхожесть уровней реальна и очевидна. Например, кислород и водород при комнатной температуре – газы, а вместе, т. е. на уровень выше, – вода. Вода, запачканная углем, – это просто грязь, а на уровень выше – живое вещество. Скопление одноклеточных – не человек; хотя он состоит из клеток, но является системой на уровень выше. Так же этнос – не сумма людей, а сложная системная целостность, менее устойчивая, нежели этнокультурная целостность – суперэтнос, выше которой уже вид Homo sapiens. Взаимодействие систем каждого уровня имеет свою специфику. Это касается и затронутой темы.

Ю. В. Бромлей как пример «небиологичности» этноса приводит случаи удочерения французским этнографом брошенной в лесу двухлетней девочки из племени гуайналов, которое он называет «отсталым» (от кого?). Девочка усвоила европейские языки и работает этнографом.

Так это типичный пример реадаптации, которая свойственна многим животным, значит, биологической стихии в человеке. Кто же из нас биологизатор?

Хуже другое – применение термина «отсталый». Неужели Ю. В. Бромлей думает, что гуайналы замедлили «сделаться французами»: вот постараются и станут ими. А что если у них иной путь адаптации в своем ландшафте? Да так оно и есть, ибо этногенез – не затянувшийся спринт. Нет, надо уважать самобытность малых этносов.

Но еще хуже третье – подмена популяционного уровня организменным. Если этнос – система, то его членов характеризуют системные связи, а не цвет кожи и толщина волос. Девочка утратила системные связи с гуайналами и обрела их с французами, что прошло безболезненно из-за ее возраста. Пример Ю. В. Бромлея не работает.

Итак, на суперэтническом уровне слияние этносов даст при положительной комплиментарности симбиоз, при отрицательной – химеру, при слабом пассионарном напряжении одной системы – ассимиляцию, при сильном у обеих систем – вспышку этногенеза – возникновение нового этноса, которому предстоит пройти весь тернистый путь от подъема до упадка и превращения в реликт. Такова диалектика этногенеза.

Наконец, связь этногенных процессов, идущих на популяционном уровне, установлена В. И. Вернадским как первый биохимический принцип, который гласит: «биогенная миграция атомов химических элементов в биосфере всегда стремится к максимальному своему проявлению. Все живое вещество, взятое в целом, таким образом, является источником действующей свободной энергии, может производить работу»[6].

Перейти на страницу:

Все книги серии Ландшафт и этнос

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное