Читаем Пить-гулять. Весёлые рифмы о мужском отдыхе полностью

Я пью, когда мне хорошо и если плохо.

Когда героем чтут меня или за лоха,

достойного насмешки, принимают.

Когда гордятся мной и уважают

или не ставят даже в медный грош.


Я выпиваю однозначно тож,

когда в любви тону и в нежности купаюсь.

А с расставанием когда справляюсь,

то выпиваю раза в два активней.


Под синевой я мыслю позитивней

и враз решаю сложные вопросы.

А если уж достал я папиросы

(хотя по трезвости обычно не курю) -

то как авторитетно говорю!

мол, всё – хуйня и суета-банальность.

А утром начинается реальность.




ПОД СЕРВЕЛАТ?

Друг мой Рома, приехавши в гости ко мне, выложил на стол банку грибочков от тёти Шуры, банку огурцов от мамы и палку превосходного сервелата. Я ответил домашней горчицей и литром моего лучшего сэма. Моему другу Роме посвящаю я эти рифмы:

Подгону друга я безмерно рад:

давненько я не пил под сервелат.




УЕХАЛ РОМА

Был я несказанно рад:

в пятницу приехал брат.


Мы два дня не просыхали:

– выходные пробухали

– в настроеньи озорном

дважды вышли в гастроном,

– дважды пива закупили

да под водочку вкусили

так, как любим и умеем.

И о том не сожалеем.


…Тихо я бреду до дома.

Грустно мне.

Уехал Рома.




ДЕРЕВНЯ

Деревня – это ерунда.

Мне не хватает города,

энергии его и силы.


В деревне – суета могилы:

ленивый сон и тишина.

Деревня пьянством мне страшна

и разлагающим бездельем.


Тут, словно усыплённый зельем,

я не хочу ни сесть ни встать -

весь день способен только спать,

бухать и тихо разлагаться.


Нельзя мне долго оставаться

в таком болоте. Это да.

Деревня – это ерунда.




ЧТО НАДО МУЖИКУ

Что по жизни мужику?

– бабу трахнуть на боку

– сигареток пачку

– да заправить тачку.




ЖАРА

Жара, ребятушки, жара!

До океана нам пора добраться:

– белый там песок

– струится из магабы сок

– текила дополняет ром

– под карнавалы до утра

идёт весёлая игра

– под каждой пальмой – стол и дом,

Перейти на страницу:

Похожие книги

The Мечты. Бес и ребро
The Мечты. Бес и ребро

Однажды мы перестаем мечтать.В какой-то момент мы утрачиваем то, что прежде помогало жить с верой в лучшее. Или в Деда Мороза. И тогда забываем свои крылья в самых темных углах нашей души. Или того, что от нее осталось.Одни из нас становятся стариками, скептично глядящими на мир. Других навсегда меняет приобретенный опыт, превращая в прагматиков. Третьи – боятся снова рискнуть и обжечься, ведь нет ничего страшнее разбитой мечты.Стефания Адамова все осколки своих былых грез тщательно смела на совок и выбросила в мусорное ведро, опасаясь пораниться сильнее, чем уже успела. А после решила, что мечты больше не входят в ее приоритеты, в которых отныне значатся карьера, достаток и развлечения.Но что делать, если Мечта сама появляется в твоей жизни и ей плевать на любые решения?

Марина Светлая

Современные любовные романы / Юмор / Юмористическая проза / Романы
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание

Вы читали романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»? Любой человек скажет: «Конечно, читал!» Мы скажем: «Конечно, не читали!» Потому что в изданиях советских времен романы представлены в том виде, в каком их «разрешили» редакторы и советская цензура.В новом коллекционном издании бессмертные произведения Ильи Ильфа и Евгения Петрова о «великом комбинаторе» Остапе Бендере воспроизведены в авторской редакции, восстановленной Александрой Ильиничной Ильф. В тексты романов возвращены фрагменты, опубликованные в их первых изданиях, а также включен ряд материалов из рукописного и машинописного вариантов произведений.Благодаря великолепным фотоработам Ильи Ильфа и других уникальных фотохудожников книга перенесет вас в атмосферу старой России и старой Москвы, в те времена, когда разворачиваются события романов, в 20—30-е годы прошлого столетия.

Евгений Петрович Петров , Илья Арнольдович Ильф

Юмор
Том 1. Рассказы и повести
Том 1. Рассказы и повести

В первый том Собрания сочинений выдающегося югославского писателя XX века, лауреата Нобелевской премии Иво Андрича (1892–1975) входят повести и рассказы (разделы «Проклятый двор» и «Жажда»), написанные или опубликованные Андричем в 1918–1960 годах. В большинстве своем они опираются на конкретный исторический материал и тематически группируются вокруг двух важнейших эпох в жизни Боснии: периода османского владычества (1463–1878) и периода австро-венгерской оккупации (1878–1918). Так образуются два крупных «цикла» в творчестве И. Андрича. Само по себе такое деление, конечно, в значительной степени условно, однако оно дает возможность сохранить глубинную связь его прозы и позволяет в известном смысле считать эти рассказы главами одной большой, эпической по замыслу и характеру, хроники, подобной, например, роману «Мост на Дрине».

Иво Андрич , Кальман Миксат

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза