Питер. Специальное издание

Иван с трудом поборол желание зайти к Лали, поздороваться… и что? Просто увидеть. «Нет, у меня есть дела».

Таня.

Новую Венецию прошли без приключений.

* * *

Сухой туннель. Последний привал перед «Невским». И – время расставания. Иван остановил негра, махнул рукой – пойдем. Присели на рельсы. Позади профессор требовал у Уберфюрера «достойных аргументов» в очередном споре.

– Может, расскажешь, что делал у слепых? – спросил Иван.

Негр помедлил, разглядывая диггера темными глазами. «Опять промолчит? – подумал Иван. – У них на “Техноложке” это за правило».

– Искал доказательства, – сказал наконец Мандела. Вздохнул. – Меня друг попросил. Он сам хотел поехать, но его со станции не отпустили.

– Доказательства чего?

«Не то чтобы это было мое дело, но…»

Негр помедлил.

– Что атомная станция до сих пор работает.

– Что-о? – Иван открыл рот. – И как, нашел?

Мандела пожал плечами.

– Ну… Он, мой друг… который ученый… он составляет график – в какое время и где отключилось центральное освещение.

– Так ты тоже ученый?

– Если бы. – Мандела вздохнул. – Я сын студента из Кении. Интересно, что нужно сделать, чтобы кто-то серьезно воспринимал сына африканского студента? Так что я всего лишь младший техник. Подай, принеси, убери, выкинь. Прямо девиз всей моей жизни. – Он усмехнулся с неожиданной горечью. – Вот мой друг – он да, он ученый.

Иван не знал, что сказать. У каждого из нас есть свои болячки.

– И что с электричеством?

Мандела опомнился, поднял голову.

– А! При Саддаме, говорят, электричество было на всех станциях. А сейчас только на трех. Почему? Казалось бы, чего проще – бросить кабель и подключить остальное метро? Но…

Дело в том, что есть фиксированный лимит энергопотребления. Вот представь, где-то стоит счетчик. Очень простой: киловатт в час и прочее. Этот счетчик крутится, крутится и в определенный момент, достигнув некоего значения, щелкает – и все, света больше нет. Причем не важно, на что ты этот лимит расходуешь – хоть на игровые автоматы, хоть на детскую хирургию. Сколько бы вскрытых детей не лежало на твоем столе – счетчику все равно. Достиг предела – будешь отключен. Вот так-то. Поэтому на «Техноложке» строжайший лимит энергопотребления. А еще говорят, что мы жадные. Ага. Да, бывало, наши, скажем так, отцы народа… – Мандела усмехнулся. – продавали электричество соседним станциям. Но их в следующий раз провалили на защите, так что больше никто не пробует.

– На защите? – удивился Иван.

Мандела пояснил. «Техноложкой» управлял Ученый Совет, состоящий из избранных, заслуженных ученых. Раз в год там проводились выборы, назначались Ректор и Руководители проектов, Деканы и прочие чиновники. Каждый кандидат на должность должен был представить свою программу, по старинке называемую диссертацией, и защитить ее перед Советом. Самое сложное – это экономическое обоснование, по секрету сообщил Мандела, словно действительно знал, что это за зверь такой: экономическое обоснование.

Дальше все решало голосование. Кандидаты хитрили. Например, на защите старались идти в числе последних защищающихся – потому что кандидаты, по традиции, накрывали стол для всего Совета. Со спиртным. А ученые, как известно, не дураки – в том числе и выпить. Поэтому к каждому следующему выступающему Ученый Совет относился все мягче и мягче. Главное было не переборщить, не выступить одним из самых последних, а то такой выступающий рисковал получить вместо своей доли внимания пьяный храп.

– А так на «Техноложке» все как у людей. Плетут интриги, зажимают молодых, – пожаловался Мандела. – Знаешь, сколько мой друг выбивал киловатт-часы для своих опытов? Это целая история.

– Норма расхода? – Иван понял, что его зацепило в рассказе Манделы. – Так «централка», получается, от аккумуляторов?

Негр пожал плечами.

– Может быть. Или подземная электростанция с дизелями и морем солярки. Мы думали об этом. Но представляешь, какой у нее должен быть выхлоп?

Иван кивнул.

Столб дыма бы было видно с любой точки Питера. Нет, здесь что-то другое. ЛАЭС? Может, старик был прав и ему действительно звонили с атомной станции?

– Атомная станция? – спросил Иван.

– Скорее всего, – ответил негр не очень уверенно. – Это тебе надо с моим другом разговаривать, а я в этих вопросах так – погулять вышел.

Теперь самый важный вопрос. Иначе все это только теория.

– Как можно включить свет на остальных станциях метро?

Мандела задумался.

– Это тебе надо с моим другом переговорить… Но, мы думали – наверное, с самой ЛАЭС.

«Пам-пара-пам. Батончики».

Может, старик был прав? И атомная станция – это действительно цель более высокого порядка?

Шанс для человечества, да?

Иван кивнул.

– Спасибо, Юра.

* * *

Мандела ушел вперед – так проще. Меньше вопросов. Иван остановился. Дальше, метров через триста, будет «Невский». Что ж, вот и пришло время прощаться. У мертвых диггеров свои пути.

– Дальше вы пойдете одни, – сказал он. – А я двину ночью… или еще как.

– Ваня? – не понял Проф. – Что-то случилось?

– Вы можете вернуться, а я – нет.

Молчание. Долгое молчание. Недоуменное.

– А объясниться? – предложил Убер. – Влом?