Питомник

Супругам было лестно узнать, что фактически их соседом будет ведущий популярнейшего скандального телешоу. А ещё из медийных персон поблизости обосновалась семья известных цирковых дрессировщиков; актриса, которая благодаря мужу-продюссеру кочевала из одного сериала в другой; бывшая восьмая ракетка мира и модный музыкант-репер. И это не считая преуспевающих банкиров и прочих финансовых и бизнес-магнатов. В общем, довольно презентабельная компания.

– А как у вас школа? – поинтересовалась Марина.

– А давайте подъедем туда, я познакомлю вас с её директором, – предложила радушная хозяйка посёлка.

Но уже через минуту экскурсия была неожиданно прервана её рассерженным возгласом. Госпожа Бояринова даже употребила несколько крепких выражений в адрес тех, кто вывел её из себя.

Глава 3

– Опять напоросятничали, мать их так! – взорвалась хозяйка посёлка. Её гнев вызвал рисунок на заборе. Кто-то белой краской из баллончика изобразил контуром мужской силуэт в широкополой остроконечной шляпе. В общем-то, ничего особенного, но Платону отчего-то сделалось не по себе от вида этой фигуры, которая показалась ему зловещей.

– Наверняка мальчишки самовыражаются, – тем не менее, миролюбиво предположил он.

– Знать бы кто это сделал, я бы их родителям объяснила, где именно их детям следует самовыражаться, – не приняла его благодушия Маргарита Бояринова. Уже который месяц боремся с этим вандализмом, на каждом углу камеры стоят, и всё никак не можем вычислить партизан.

И всё же видно тётка была отходчивой, не умела долго держать на кого-либо зло, потому что быстро смягчилась:

– Ну пришли бы ко мне эти художники, я бы направила их творческий зуд в нужное русло – согласовали бы рисунки, и ради Бога (!) – расписывайте культурно мне трансформаторные будки. У меня полно стен, которые требуется оживить яркими красками. Вон, в соседней Москве во многих префектурах используют граффити в уличном дизайне. Но нет, этим поросятам хочется похулиганить. Ну ничего, я до них доберусь…

Председательша вызвала кого-то по рации. Буквально через пять минут подъехал крохотный японский грузовичок, раскрашенный под корову, с двумя рабочими в аккуратных утеплённых комбинезонах голубого цвета. Работяги достали из кузова всё необходимое и начали приводить стену в порядок.

Следом подкатил видавший виды «боевой» джип, напоминающий закамуфлированную боевую машину. Из «броневика» неторопливо выбрался крупный мужчина – этакий медведь, в такой же чёрной форме, как у охранников при въезде в посёлок. Куртка на нём была нараспашку, ворот рубашки тоже расстегнут, будто мужик не замечал мороза; шея его раскраснелась, на волосатой груди блестел массивный золотой крест, а под ним обручальное кольцо на простом шнурке. И это притом, что другое – точно такое же кольцо, он носил на безымянном пальце правой руки.

Шапок хозяин закамуфлированного джипа тоже не признавал, стрижку имел самую простую – а ля Кашпировский; был высок – под два метра ростом, и широкоплеч. Лицо имел самое обыкновенное славянского типа. Взгляд у него жёсткий. Суровость лица незнакомца подчёркивал побелевший на морозе шрам под нижней губой и на правой части подбородка. Незнакомец ещё и слова не успел произвести, а чувствовалась за ним непростая биография, выковавшая суровый характер. И запах его парфюма был подстать создавшемуся образу – такой же грубый и резкий.

– Богдан Тимофеевич, – не без женского кокетства обратилась к нему председательша, поправляя выбившийся из-под косынки локон осветленных волос, – когда вы, наконец, изловите мне этих граффити-террористов?

– Работаем, Маргарита Наумовна, работаем… – с чувством собственного достоинства заверил мужик. При этом левым глазом он спокойно, твёрдо, уверенно, и даже с насмешливой искрой глядел на начальницу, а правым с хмурым прищуром косился на её спутников. Такое складывалось впечатление. Хотя скорее всего этот взгляд был единым, просто мужик обладал профессиональным навыком сканирования пространства вокруг себя, отчего создавалось впечатление, что где бы ты ни стоял и что бы не делал в его присутствии – ты на прицеле.

– Вот, хочу вам представить нашего местного «шерифа» – объявила новеньким Бояринова, при этом вся буквально сияя. – Звать его Богдан Тимофеевич Лялечкин. Он у нас отвечает за безопасность, так что прошу любить и жаловать.

Трудно было подобрать более неподходящую фамилию для такого «терминатора», у которого даже походка была такая, словно он шёл под огнём поднимать батальон в атаку. Платон про себя решил, что станет называть его «Майором». Мужик излучал ауру надёжности, которая так подкупает в полицейских, военных, а ещё в мужчинах-хирургах.

Остаток дня был посвящён разбору вещей. Вечером, перед сном, в спальне, Марина стала перечислять мужу, что он должен сделать на следующий день. Её командно-административный тон задел Платона, но выяснять отношения не хотелось.