Плачущие человечки (сборник)

Вовка зачем-то снял варежки, мягкие, тёмно-коричневого цвета, засунул их в карманы пальто: ему всегда казалось, что только маменькины сынки носят такие девчоночьи варежки. В ту же секунду Дрей схватил его в охапку и буквально запихнул в трамвай. Уселись на деревянные сиденья, Вовка впереди, его новый друг – сзади.

– Дай-ка твои варежки… Потом верну. В цирке твои карманы должны быть пустыми. Мамка вязала, не колются, мягонькие. А у меня перчаточки, кожаные, великоваты чуток. Один фраер подарил… Ха-ха-хи-и, – тоненько засмеялся Дрей.

Вовка отдал варежки, повернулся к окну, стал смотреть на улицу. Сновали люди, ехали машины, едва тащили сани по булыжной мостовой несколько лошадей. Настроение у мальчика поднималось, было радостно от того, что скоро-скоро он увидит живых циркачей.

Остановка трамвая, просторный сквер со спуском к речке: здесь студенты любят заниматься спортом. Рядом с цирком, на горушке, располагается главный корпус мединститута. Вовка часто приходит сюда с пацанами, наблюдает за парнями и девушками в белых халатах и шапочках… Ему очень хотелось учиться на доктора, но и от работы на фабрике он бы не отказался, чтобы заработать много денег, отдать их маме… Его мысли прервал спутник, двигавшийся как-то боком, чтобы лучше видеть мальчишку:

– Мы знаешь чо делаем? Толкаемся в очереди. По воскресеньям в кассе полно народу. Малышня стоит по стенке, ждёт родителей с билетами. Я бултыхаюсь в очереди… Ты, главное, будь рядом со мной! И руки не держи в карманах, понял? Вдруг какой-то кипишь, ты сразу уходишь к стенке, встаёшь рядом с малышнёй. Всё! И ни звука! Что бы со мной ни случилось… Хоть пинать меня будут, ты ни при чём, понял, короед, да?

Вовка ничего не понял, но промолчал. У него ещё не исчезло приподнятое настроение от скорого свидания с цирком. Подошли к огромному, красного кирпича зданию с оштукатуренными и выкрашенными под слоновую кость колоннами, пять дверей, на вход открыта одна. Зашли, горят лампочки в просторном вестибюле, из четырёх окошек работает одно, к нему выстроилась длинная-предлинная очередь. В основном взрослые тёти и дяди. Дети, как и говорил Дрей, стоят у противоположной стены, много скопилось их, десятка три-четыре, не меньше. Кто молчит, подпирая стенку, кто-то пришёл с компанией, разговаривают, девчонки играют в «ладошки». В воздухе слышится гул разбуженного улья. Жарко, многие ребята поснимали шапки, расстегнули пальто.

Дрей прошёлся вдоль очереди, будто ища того, за кем занимал очередь. Вовка тащится за ним. Тот развернулся, двинулся назад, в самом конце живого хвоста прошипел:

– Не спи, пацан, будь рядом со мной, в шаге… Я тебя оттолкну, сразу вали к стенке или на выход, к двери. Идём, встряхнись.

Ничего не соображая, мальчишка почти вплотную подошёл к напарнику, не видел, что тот делает, прижавшись к высокому толстяку. И вдруг почувствовал, как в карман пальто что-то упало. Тычок кулаком пришёлся под правую лопатку, Вовка удержался на ногах, тут же направился к стенке. Постоял, не поворачиваясь к людям, холодный пот побежал по затылку, прямо в желобок на спине. Мальчик понял: Дрей вычистил карманы у мужчины и что-то тяжёлое перебросил ему. Наконец повернул сначала голову, потом всё туловище, прислонился к стенке, сил больше не осталось, на ватных ногах он, наверное, не сделал бы и шага. А в очереди всё по-прежнему: стоят люди, кто-то переговаривается, кто-то готовит деньги к оплате билетов, красиво одетая женщина с чернобуркой вместо воротника на пальто читает толстый журнал. Дрей подошёл к окошку, остановился у объявления на белом листе бумаги, снова двинулся к концу очереди.

У женщины с лисой на плечах он задержался на полминуты, будто увидел интересную картинку, поднял лицо, улыбнулся хозяйке журнала и пошёл к двери на выход. Вовка стоял, ждал, когда толстый мужчина подойдёт и вывернет наизнанку карманы его пальто. Время бежало, голова гудела и раскалывалась, наконец он сообразил, что надо идти за Дреем. Поплёлся к двери, чувствуя при каждом шаге, как вещь в кармане бьёт по ноге.

– Ты чо, козёл, тупой?! Чо ты умер со страху? Валить надо, до сеанса успеть, пока… – Он буквально потащил Вовку за руку. – Пошли-пошли, на скамейку. Так, доставай, что в карман упало.

Вовка засунул руку в карман, нащупал тяжёлую вещь, вынул мужской портсигар, отливающий холодным металлом.

– Стоящая вещица! – зашептал Дрей. – Точно серебро… Давно мне так не везло. За косарь портсигарчик толкну. Видать, трофейный, с войны привезли. Так, ложу его в потайной карман, дома сигаретами побалуемся. В цирк в следующее воскресенье сходим, билеты куплю заранее. Тогда уж точно пойдём, только маненько поработаем опять в очереди, а, напарник? Вот так становятся настоящими пацанами.

– Не буду больше воровать с тобой, Дрей, – еле слышно сказал Вовка. – Мне Генка запретил брать чужое… Он и меня, и тебя прибьёт. Он такой, пощады не жди.