Плачущий ангел Шагала

Он нажал на газ и оставил далеко позади всех водителей отечественных автомобилей. Ехавший в соседнем ряду «Мерседес» воспринял это как личное оскорбление и мгновенно вырвался вперед. Филипп не стал его догонять. Наоборот, сбросил скорость и, поглядывая в зеркала, проехал три круга по кольцу. Подозрительных преследователей не обнаружил и, смахнув выступившую на лбу испарину, удовлетворенно пробормотал:

– Все в порядке. Они не такие идиоты, чтобы меня пасти. Просто от этих постоянных допросов у меня едет крыша…

Ему нужно было срочно заехать в офис. Девятнадцать неотвеченных вызовов в окошке сотового телефона явно свидетельствовали о том, что на работе пожар, наводнение, цунами, налоговая проверка и маски-шоу, вместе взятые. Но сил заниматься этими вопросами у Филиппа не было. Он даже слегка обрадовался, когда утром позвонил мент и сказал, что хочет подъехать переговорить. Отвечать на его тупые вопросы, конечно, не возникало никакого желания. Зато эта встреча стала предлогом не появляться в офисе.

Фирма разваливалась, умирала, и как ее реанимировать, Филипп не понимал совершенно.

Он ехал по шоссе, и в груди поднималась волна возмущения.

Это отец виноват в том, что все так случилось. Опекал, помогал, чуть ли не за руку его водил, забыв о том, что сын уже давно не ребенок. Как было сформировать самостоятельные навыки ведения бизнеса, когда чуть только возникает проблема – отец уже на подхвате, с готовым выходом из затруднительной ситуации.

Но больше нет этой палочки-выручалочки.

И вот что сейчас, спрашивается, делать?

* * *

…Сладкий чай с мятой дымится на столе. Припасены и шоколадки. Когда Кирилл Богданович работает над кандидатской, то всегда поглощает шоколад тоннами. Сначала он покупал одну плитку, потом две. А как-то заехал на оптовый рынок и приобрел целый ящик. Теперь не приходится посреди ночи лететь в ночной магазин, чтобы спешно восполнить запас любимого лакомства.

Тему для кандидатской работы Кирилл выбрал давно. Влияние Иегуды Пэна на творчество Марка Шагала. Да, пусть великий художник провел в школе своего витебского учителя всего несколько месяцев. Но именно Иегуда Пэн стал первым, кто шлифовал талант гения. Его роль в становлении Шагала как художника огромна. Марк Захарович и сам это признавал, посвятив в своих мемуарах учителю много добрых душевных слов.

В ту ночь Кириллу особенно не терпелось сесть за кандидатскую. Он отказался от приглашения симпатичной девушки, открытым текстом намекавшей, что родителей дома нет и этим можно воспользоваться. Не мог дождаться времени окончания работы музея. Как сумасшедший, примчался в общежитие. И долго курил, с нетерпением ожидая обещанных документов.

Его руки тряслись. Подумать только! Ему дадут ксерокопии материалов из уголовного дела по убийству Иегуды Пэна! Архивы НКВД рассекречены, но доступ к ним пока ограничен. И вот удалось найти нужного человечка, и сейчас все свершится…

Документы принесли в назначенный срок.

– Кто это был? – поинтересовался Петренко, прихорашиваясь перед свиданием со своей невестой Леночкой.

– Работник архива. Юрка! У меня есть материалы по уголовному делу Пэна! – Кирилла так и распирало от счастья. – Сейчас заварю себе чайку, и за работу!

Петренко вздохнул:

– Завидую. Сам бы остался. Но Ленка ждет. Еще обидится.

– А ты быстренько ее выгуляй и айда сюда, – предложил Кирилл. – Какие бабы, когда у нас столько информации для изучения!

Он не заметил, как Юра исчез за дверью. Провалился в ксерокопированные листы, как в трясину. Было сложно разобрать корявый неровный почерк, многое казалось непонятным, но азарт и любопытство помогали продираться сквозь частокол фраз.

Дойдя до протокола допроса Виктора Сергеевича Меклера, приятеля Марка Шагала, Кирилл вздрогнул. Протер глаза и снова перечитал текст. Нет, не показалось.

«Художника Пэна я знал приблизительно с 1905 года. Я взял у него один двухчасовой урок, мне было тогда 10–13 лет. Прекратил заниматься у него вследствие того, что мне не нравилась неряшливость его квартиры. Но с тех пор я неоднократно посещал его и поддерживал с ним самые наилучшие отношения».[29]

Растерянный, Кирилл встал из-за стола, подошел к книжной полке. Он знал мемуары Марка Шагала «Моя жизнь» наизусть, но все же зашелестел страницами.

Ну да, убеждался Кирилл, вот Марк пишет о том, как они вместе ходили на этюды, вместе посещали школу. Когда Шагал пришел к Пэну, Виктор уже там учился. Не могло быть только одного урока, никак не могло!