Плакальщик

Даааа. Первый удар был силен. Стоило лишь мне обернуться, как ищущее выхода людское горе, словно обезумевший зверь, накинулось на меня и вцепилось своими могучими челюстями в настроенный на легкую схватку разум. Я даже отшатнулся от столь неистового напора, прежде чем понял... что у этого "звереныша" попросту нет зубов и ему остается лишь бессильно пачкать меня слюнями. Сила моего оружия духа оказалась настолько велика, что просто не давала концентрированному негативу пробиться вглубь моего сознания. Я чувствовал, осязал, осознавал эту боль, но в то же время точно знал что она чужая.. Такая близкая... но все равно не моя.

Немного отойдя от первого удара, я задумался о дальнейших своих действиях. Мироздание не соизволило дать мне хоть какие-то пояснения. Да я и сам ранее не сильно задумывался над такой ерундой как план. Мне почему-то казалось, что мироздание вряд ли ждет от меня банальной выдержки и терпения. А это значит... Что мне нужно было что-то делать. Вот только что? Мне отчего-то казалось, что ни подсказок свыше, ни собственных архи гениальных идей можно было не ждать. Поэтому, подумав еще некоторое время, я решил плюнуть на всю эту ерунду и просто начал импровизировать, в надежде на то что мироздание меня остановит если я все же буду делать что-то не так.

Приняв столь неоднозначное решение сразу же приступил к его выполнению, решив начать "дело" с обычного осмотра. На скорбную людскую массу в целом я уже насмотрелся вдосталь, поэтому, желая разнообразия начал вглядываться в каждое лицо по отдельности. Стараясь заглянуть в глаза каждому. Желая прочувствовать их боль на своей шкуре. И просто пытаясь их понять...

Довольно статная, рослая женщина, так и пышущая энергией и здоровьем, но это было несколько дней назад. Сейчас она была похожа на призрак самой себя. Несколько бессонных ночей и море пролитых слез оставили после себя заметные отметины в виде толстых серых кругов под глазами. Лицо искажено от горя и рыданий. Не сложно понять, что это мать кого-то из погибших.

– Не плачь. Прошу тебя не плачь – губы сами шептали это. Боль, которую было просто невозможно описать при помощи слов, крывшаяся в глубине глаз женщины, все-таки смогла пробить мою прочнейшую защиту. Я почувствовал ее горе всем сердцем, всей душой. Горе утраты любимого и единственного ребенка. Рука протянулась вперед и коснулась ее мокрой от слез и дождя щеки – Не надо. Прошу тебя не плач. Будь сильной и не сдавайся. Ни за что и ни когда. Пожалуйста, держись – банальные фразы были бессильны здесь хоть как-то помочь, но я все продолжал что-то говорить, просить, упрашивать, требовать. Еще раз заглянув в глаза матери Егора... отвернулся, не выдержав напора безысходности и боли утраты. Вновь потерпев поражение в этой короткой "схватке". Почувствовав слабину «горе» усилило натиск, но эти потуги лишь расплескались по мгновенно восстановившемуся щиту воли. Синай синим сиянием продолжал наполнять меня уверенностью и силой. И казалось что пока он в моей руке, ни какая напасть мне не страшна.

Повернув голову я посмотрел на стоящего рядом мужчину, на этот раз, скорее всего, отца Егора. Могучее тело напряжено, а лицо застыло, словно каменная маска. Сила и мощь переполняют его вселяя в меня надежду на лучшее, но короткий взгляд в глаза мужчины моментально расставляет все по своим местам. Я, будто бы получив мощную оплеуху отшатнулся, отводя глаза от этих двух колодцев мрака и боли.

– Пожалуйста! Не нужно изводить себя. В этом нет вашей вины – горячо шептал я, даже не замечая слез. Собственных… непрошенных… слез! - смахнув тыльной ладонью непонятную пелену с глаз, я все-таки отвернулся от мужчины и вновь посмотрел на две серых детских души.

– Вот вы кашу заварили ребята. Тяжело будет ее расхлебывать... Но я все равно попытаюсь что ни будь сделать. Попробую помочь вашим родным, чем смогу. Не волнуйтесь детишки и спите себе спокойно. А я непременно помогу этим глупым взрослым - моя прощальная речь была наполнена теплом и светлой грустью. Я хотел, что бы в последние минуты своего существования Егор и Настя могли почувствовать хоть что-то хорошее. Хотел что бы хотя бы один лучик света озарил это царство мрака и скорби. Почему-то я был уверен, что разум человеческий в таком эфемерном состоянии все же может слышать, видеть... чувствовать. И их вряд ли бы порадовало столь плачевное состояние близких людей. По этому... – Пожалуйста, не беспокойтесь. Я обязательно помогу им. Я обязательно им помогу - продолжали шептать губы - Прошу вас не беспокойтесь. Идите с миром! Хотя, прощаться не буду. Лучше я просто скажу вам... до свидания!