Пламенные эвкалипты

После разговора с Эбби Эбенезер больше, чем когда-либо, был настроен заполучить ее. Раньше он видел девушку лишь издали, но и тогда считал ее красавицей. Вблизи же она показалась ему просто обворожительной, а ее враждебность только распалила его страсть.

Поначалу Эбенезер рассчитывал, что ему без труда удастся завоевать расположение девушки, тем более с помощью отца. Прежде он никогда не испытывал трудностей в делах амурных. Обычно пары-тройки дорогих подарков вкупе с заверением осчастливить объект страсти ему вполне хватало, чтобы добиться своего. Но Эбби совсем другое дело: он собирался взять ее в жены и хотел, чтобы она родила ему детей. Впервые за многие годы Эбенезер понял, что только юная красавица жена и дети могут скрасить его жизнь в Мартиндейл-Холле. Он хотел слышать в доме их смех, хотел принимать гостей на пару с очаровательной супругой.

Эбенезер знал, что Финли своенравен, как и всякий ирландец, а посему он решил узнать его поближе. И вскоре смекнул, что может с ним поладить, заручившись согласием Финли на свой союз с его дочерью. Но вот Финли погиб в руднике, и Эбби теперь его оплакивает. Это давало ему повод для беспокойства, тем более после того, как она не поверила, что они с ее отцом обо всем договорились. Теперь ему следовало убедить девушку в том, что он чувствует свою ответственность за случившееся, чтобы избежать при этом судебных тяжб. Кроме того, ему надо было каким-то образом завлечь ее к себе в дом, и вот теперь он знал, как это сделать. Правда, ему нужна была помощь Вернона Мида. Эбенезер был уверен, как только Эбби окажется в его руках, укротить ее он сумеет.

— Чем могу быть вам полезен, Эбенезер? — осведомился Вернон, спешно выпроваживая посетителя из своего кабинета. — Что-нибудь срочное, а то у меня люди в приемной?

— Да, дело срочное, — сказал Эбенезер, входя в кабинет доктора и затворяя за собой дверь. Он понизил голос: — Мне нужно еще немного опиата и того снадобья, что вы мне прописали… — он продолжал уже шепотом, — …для укрепления мужской силы.

Вернон встревожился.

— Тут нужен глаз да глаз, Эбенезер. Опиаты штука небезопасная, если перестараться с дозировкой, а это ваше снадобье… — Он посмотрел на Эбенезера. — В избытке оно не очень-то полезно для сердца. Я не хочу отвечать, если вы отдадите Богу душу.

— Это моя печаль, Вернон, — отрезал Эбенезер. — Я человек занятой, дел у меня сегодня по горло, так что давайте что нужно, и я откланяюсь.

Вернон понял, что у него нет другого выхода, и направился к шкафчику с препаратами.

— В последний раз, Эбенезер, — сказал он. — Этим не шутят, — прибавил он уже на полном серьезе.

Эбенезер заявил, что опиаты нужны ему для успокоения: ведь управлять рудником дело и впрямь нешуточное, — но Вернон догадывался, что это ложь, и на душе у него кошки заскребли. Он знал, что Эбенезер имел виды на девушку, и не хотел нести ответственность за то, что может случиться.

— Ну-ну, давай поживей! — с нетерпением бросил Эбенезер.

Прошло несколько дней, и Эбби пришлось крепко задуматься о своем положении. Она обошла все лавки и конторы в Берре, спрашивая работу, и все без толку. Заходила даже в прачечную, где трудилась Мэг Тэвис, но получить работу так нигде и не смогла. В конце концов, совсем поиздержавшись, она вспомнила о предложении Пэдди Уолша и отправилась к миссис Слокомб, державшей пансион на Часовенной улице. У Эбби душа взыграла, когда ей предложили заступить уборщицей прямо с завтрашнего дня. Платили маловато, но Эбби была рада и этому. По крайней мере, с голоду теперь не умрет, а там, глядишь, и встанет на ноги. Возвращаясь домой на Речную, она думала, как бы отец сейчас гордился ею, и на глазах у нее снова выступили слезы.

Когда на другое утро, рано-рано, Эбби явилась на работу после еще одной кошмарной бессонной ночи, миссис Слокомб объявила, что в ее услугах уже не нуждается.

— Что-то не пойму, миссис Слокомб, — стушевалась Эбби. — Ведь еще вчера вы сказали, что я могу приступать к работе нынче утром. Что же теперь не так?

— Сожалею, голубушка, — сказала миссис Слокомб, чувствуя себя явно не в своей тарелке. — Но мы с мужем заглянули в расходные книги и поняли, что с лишним работником придется малость обождать.

Эбби вконец отчаялась. Ей показалось, что миссис Слокомб лжет, но зачем? У нее складывалось ощущение, что это Эбенезер Мэйсон каким-то образом приложил руку к тому, что ей никак не найти работу, особенно после того, как другая девушка с Речной нашла ее себе без труда. Эту девушку, Кэрри Финч, взяли в ту самую лавку, где за пару часов до того отказали Эбби.

Бредя домой, Эбби корила себя за глупые подозрения, тем более когда ей припомнилось, что муж миссис Слокомб когда-то работал на руднике вместе с ее отцом — до того, как сломал себе шею, навсегда оставшись калекой.

Чем больше Эбби над этим размышляла, тем отчетливее сознавала, что это именно Эбенезер Мэйсон приказал всем не брать ее на работу. В Берре он был важной птицей: ведь городок жил за счет рудника. Но зачем ему это, она никак не могла взять в толк. Как можно быть таким жестокосердным?