Пламенный покров

Верное решение само найдётся, когда Даглас добредёт до людей. Главное не потеряться в этой истерически ревущей и безобразно скачущей метели.

Маленький соседний городок беспорядочно попадал в снег, увязнув там под угрюмой тяжестью набитых сугробами крыш. Белизна, притоптанная копытами, сапогами и шинами, размазалась в рыхлую грязь, на которую прозрачными рябыми бликами ложились жёлтые квадраты из окон.

Фонари под козырьками трещали болезненным красноватым светом, снежная пыль беспорядочно мерцающей оравой вертелась в небе, раскидывая мутные ночные облака в издёрганные клочки. Расхлябанная мрачная бездна покрылась сумеречными синими разводами, природа окончательно пришла в себя.

Даглас учтиво постучал облезлыми сапогами, обратившимися в мокрую кожаную кашу, о порожек маленькой двухэтажной гостиницы. С виду заведение казалось единственным хоть чего-то стоящим местом в этом городке, даже побелка стен снаружи новая, опрятная.

– Проходите, не стойте в проходе, холодно же, – безучастно попенял гостю молодой человек за столом администрации, не отрывая огромных рыбьих глаз, украшенных толстыми линзами очков, от развёрнутой газеты.

Внутри скромно притулились в углу потёртые тканевые кресла и столик с облупившимся лаком, на полу разложен пёстрый, но уже давно серовато выцветший ворсовый ковёр, и самый его правый край доставал до широкой деревянной лестницы на второй этаж. Сбоку несколько одинаковых дверей вели в комнаты, и только номера на них выцарапаны разные.

Пахло солоноватой жареной рыбой и противно горьким лаком. Стойка, за которой расслабленно развалился на стуле администратор, матово сверкала новенькой краской и связкой покорёженных ключей.

– Я бы хотел комнату на ночь снять, – Даглас послушно запер за собой дверь, неуловимо возмутившись тому, что о свежем воздухе в этом помещении вообще забыли, сюда только с берёзовыми вениками и приходить. – И ещё… у вас где-то есть телефон?

Громкий, требовательный голос незнакомца заставил администратора отнять голову от увлекательного чтива и изобразить на одутловатом пухлом лице неподдельное внимание.

– Оплата сразу, ваша комната – четырнадцатая, а телефонная будка – за углом.

– Благодарю, – обрадованный, хотя и безбожно разбитый усталостью, мужчина уронил на стол горсть монет и любезно разглаженную ассигнацию. Потом покрепче перехватил плечи найдёныша и, взяв ключ, пошёл к лестнице.

Даглас старался не скрипеть половицами, чтоб не разбудить достаточно измотанную девушку. Со стороны выглядело так, будто он неловко идёт по капканам, отдёргивая ноги, прежде чем их стальные клыки схлопнутся у него на щиколотках.

Таким манером он дополз до четырнадцатой комнаты, настырно провернул ключ в заедающем замке и распахнул обшарпанную серую дверь.

Номер оказался совсем небольшим, всего шагов десять в длину, с одной низкой кроватью у окна, на которой валялся до безобразия жёсткий матрас, продавленным диваном и небольшим столиком слева от выхода. Над прискорбно заржавевшей кусками раковиной справа висела картина, один из тех бессмысленных пейзажей, которые повторялись уже сотни раз, бездушные и блёклые.

Противные запахи до второго этажа едва ли пробивались, из приоткрытой форточки веяло сладкой морозной сыростью. Хорошее место для ночлега, но неуютно прохладное, словно капризно водящее стеклом по оголённым нервам.

– Лежи, грейся, – Даглас положил девушку на кровать и накинул сверху помятый плед, сложенный в вещевом шкафу. После чего подошёл к настольному фонарику, одиноко стоящему на трёхногом стуле, вылил оттуда масло в пепельницу и поджёг фитиль из нитки своей кофты. Гореть долго лампадка не сможет, но хотя бы немного отопит комнату, пламя топки у мужчины горит гораздо пышнее и ярче обычного.

Довольный своим изобретением мужчина в обессиленном дурмане оглянулся на спасённую беглянку, сжавшуюся под одеялом в нервно вздрагивающий комочек, и вышел.

Телефонная будка и правда стояла за углом здания, разбухшая от обильного снега, без стёкол и даже с выбитой дверью. Видимо, очереди позвонить тут откровенно бешенные.

Даглас выскреб из кармана мелочь и пропихнул монету внутрь в мясо изрубленной щели, после чего несколько раз дёрнул номеронабиратель и поднёс к уху трубку, липкую от разросшегося по ней инея.

– Привет, Нона, – жизнерадостно выдохнул в микрофон мужчина, истошно благодаря судьбу за то, что наконец добрался до пункта связи. С обратной стороны что-то недоверчиво хрипнуло и раздался изумлённый знакомый голос.

– Не переживай, это я, Даг, – торопливо продолжил путник, отгоняя надоедливые струи дыма изо рта, как стаю комаров. – Подожди, дай сказать! Да, в гостинице, в Нижнем… – Дагласа опять нетерпеливо перебили, но он снисходительно продолжал, кропотливо чеканя каждое слово.

– Да, всё хорошо, но это не самое главное, я по дороге девочку нашёл. Из колонии. С собой взял, – от последовавшей за этим ожидаемой истерики мужчина отнял трубку от уха и досадливо сморщился. – Не кричи, пожалуйста. Я всё понял.