Пламя дьявола

— Да. И из того, что говорил Мигуэль, я поняла, что он это делал неспроста, и что, если бы об этом узнал отец, он бы страшно рассердился, потому что для моего отца закон значит очень много. Он решил бы, что Мигуэль его обесчестил.

— Ты хочешь сказать, что Мигуэль предложил Марку заняться контрабандой изумрудов? — хрипло спросила Рэчел.

— Нет, не то. Мне показалось, что он предостерегал его. Много людей гибнет из-за изумрудов. Там много опасностей. Он сказал, что ваш брат сошел с ума. А сеньор Маркос ответил: “Ты не будешь так думать, когда я вернусь с Пламенем Дьявола”.

— А что такое Пламя Дьявола?

— Это легенда, сеньорита Ракиль, просто история, которую я слышала в детстве так же, как и Мигуэль. В ней рассказывается, что где-то в горах на Севере есть шахта, где можно найти изумруды ценой в миллионы песо. Но там еще говорится, что никто со времен Эльдорадо, золотого века, не воспользовался изумрудами из Шахты Дьявола прежде, чем принес дары Священному Озеру.

— Значит, это название места? — осведомилась Рэчел.

Изабель поежилась.

— Оно правильно названо, — сказала она совсем тихо, — потому что это место принадлежит дьяволу. Многие ищут Шахту Дьявола и зеленое пламя, горящее там, но они никогда не возвращаются назад. Мой отец говорит, что причина этого проста. Это опасное место. Там часто бывают оползни, а реки там очень глубоки и быстры, и в них водятся маленькие рыбки, которые могут съесть и лошадь, и всадника прежде, чем он успеет прочесть молитву. От них остаются только кости. И еще там водятся тигры, убивающие людей и лошадей, и много-много ядовитых змей. И еще там бродят разбойники и другие злые люди, — добавила она, крестясь. — Может, он и прав, но есть такие, что говорят, будто Пламя Дьявола остается спрятанным, так как его охраняют старые боги, которым поклонялись в этой стране до завоевания ее конкистадорами и потому, говорят они, пытающиеся разыскать его прокляты. Рэчел почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок. Легко было уверить себя, что только очень наивные люди могут поверить такой сказке, но в этой чужой земле, в тени этих чуждых и казавшихся враждебными гор, ей было трудно относиться к рассказу Изабель, как к простой выдумке.

— И ты думаешь, что Марк поехал в это опасное место? — спросила она, стараясь говорить спокойно.

Изабель прямо встретила ее взгляд.

— Нет, я не думала так, потому что Мигуэль много говорил с твоим братом и рассказывал ему об опасностях. Но вот ты приехала и сказала нам, что он не вернулся в Британию, и я забеспокоилась, потому что он говорил Мигуэлю, что хочет это сделать. Я думаю, может, он сказал Мигуэлю, что возвращается домой, только для того, чтобы тот не чувствовал себя виноватым, потому что рассказал ему эту легенду. Ты понимаешь, что таких историй много. Я думаю, Мигуэль не принял всерьез разговор Маркоса о том, что он хочет найти Пламя Дьявола.

— Марк — геолог, — сказала ей Рэчел, облизывая пересохшие губы. — Я думаю, он решил, что, если шахта вообще существует, ему будет легче, чем другим, найти ее.

“Или умереть”, — пришла ей в голову сумасшедшая мысль. — Или утонуть в реке, или быть съеденным пираньей, или застреленным бандитами, или задавленным оползнем, или унесенным со склона горы огромным кондором. Разве не говорят, что иногда они нападают на беспомощных путешественников — вроде бы она где-то читала об этом.

Холодная рука Изабель взяла ее за пальцы. Темные глаза девушки вдруг сделались огромными, слишком большими для ее маленького личика.

— Что вы будете делать, сеньорита?

— Не знаю, — довольно беспомощно ответила Рэчел. — В конце концов у нас ведь нет доказательств, что Марк туда поехал, хотя похоже на то.

“Если я вернусь, то буду богат. У меня будет полно этих проклятых денег, и я заставлю тебя взять назад каждое слово, сказанное тобой. И я не вернусь, пока этого не будет”.

Слова эти, как будто жгли ее мозг. От Мигуэля Аврилеса Марк теперь знает о гипотетическом существовании изумрудной шахты, которая поможет ему выполнить это дикое обещание. Через Мигуэля же он мог узнать и способ вывезти найденные камни из страны… Много веков назад в семье Ричтонов были отчаянные, дикие люди. Может быть, это возродилось в Марке, ослепляя его, заставляя забыть о том, в какую страшную игру он ввязался и как высока ставка.

Рэчел ободряюще улыбнулась расстроенной Изабель.

— Я думаю, мне самой следует вернуться в Англию, — сказала она, стараясь казаться искренней. — Может, мы делаем из мухи слона?

— Что это значит? — Изабель нахмурилась. — Я не понимаю.

— Это не имеет значения, — уверила ее Рэчел. — Я… Я сообщу властям, что Марк… кажется, исчез, чтобы они поискали его, но больше я сама ничего не смогу сделать.