Пламя над бездной

Так и вышло, что у Йоханны появилась среди Когтей подруга – Древорезчица. Раньше Грамотей был ей другом, но она этого не понимала, пока он не погиб. Древорезчица была очень умная и очень странная. В некотором смысле – умнее всех, кого Йоханна знавала за свою жизнь, хотя девочка не сразу пришла к такому выводу. Йоханну не слишком удивила легкость, с какой Когти выучили самношк: в адвентюрах так всегда и бывало, да и потом, в даннике имелись обучающие языковые программы. Но теперь Йоханна вечера напролет смотрела, как Древорезчица работает с данником. По вечерам стая отвлекалась от военной тактики и химии, которыми занималась весь день на Совете. Вместо этого Древорезчица читала о Медленной Зоне и Запределье, об истории Страумлианского Простора. Она обучилась нелинейному чтению быстрее прочих. Иногда Йоханна просто сидела и восхищенно заглядывала ей за плечи: стая разделила экран на окна, и в главном данные прокручивались так быстро, что у Йоханны в глазах рябило. Примерно дюжину раз в минуту Древорезчица натыкалась на новые слова. Обычно из лексики самношка; тогда королева просто тыкала в непонятное слово носом, и в словарном окошке тут же всплывал перевод. Иногда возникала трудность концептуального характера, и тогда новые окна уводили стаю в новые области знаний, иногда на пару секунд, порой на многие минуты, а иногда ответвление становилось главной дорогой. В этом смысле Древорезчица стала тем, кем только мечтал сделаться Грамотей.

Она часто задавала вопросы, на которые у данника не было ответов. Тогда они с Йоханной засиживались за беседой до глубокой ночи. На что похожа человеческая семья? Что исследователи со Страумлианского Простора стремились создать в Высокой Лаборатории? Йоханна перестала думать о стаях как о бандах змеешейных крыс-убийц. Далеко за полночь экран данника светился ярче посеревших углей в очаге и окрашивал шерсть Древорезчицы веселыми красками. Стая собиралась вокруг Йоханны, задрав головы, точно стайка детей вокруг учительницы.

Но Древорезчица не была девчонкой. Она почти сразу показалась Йоханне старой. Ночные беседы и девочке помогали кое-что разузнать про Когтей. Стая рассказывала то, что не могла рассказать днем. Очевидные вещи для Когтей, о которых нет нужды заговаривать вслух. И девочка задумывалась, а есть ли вообще у королевы Древорезчицы кто-то, с кем можно поговорить по душам.

Лишь один элемент Древорезчицы был стар физически, а двое едва вышли из щенячества. Но мысленному рисунку стаи было полтысячи лет, и это сказывалось. Душу Древорезчицы удерживали вместе узы едва ли прочнее силы воли. Платой за бессмертие стал инбридинг. Исходные элементы были здоровы, но прошло уже шестьсот лет… Один из молодых элементов все время пускал слюни, королева то и дело утирала ему морду. Темно-карие глаза другого заволокли бельма; Древорезчица объяснила, что он абсолютно слеп, но в остальном здоров и лучший ее «рассказчик». Самый старый элемент сильно одряхлел и все время хрипел. Древорезчица сказала, что, увы, он же самый талантливый и находчивый. Когда он умрет…

Внимательно приглядевшись, Йоханна увидела знаки слабости у всей Древорезчицы. Даже пара самых здоровых элементов, сильных и пушистых, передвигались как-то не так, если сравнивать с обычными стаями. Может, у них позвоночники искривлены? К тому же эти двое явно были склонны к ожирению, что не добавляло оптимизма.

Йоханна все это узнала не сразу. Древорезчица просто рассказывала ей, как живут Когти, и постепенно наружу выплывала ее собственная история. Казалось, что стая счастлива с кем-то поделиться, но Йоханна не чувствовала в Древорезчице жалости к себе самой. Древорезчица избрала свой путь, хотя кому-то он мог показаться кривой дорожкой, и выстояла в битве с судьбой дольше, чем любая другая стая в письменной истории. Если она о чем и жалела, то лишь о том, что исчерпала свою удачу.

Архитектура Когтей изобиловала крайностями: то гротескно огромная, то слишком тесная для человека. Зал Совета Древорезчицы являл собою крайность первого рода – его трудно было назвать уютным местечком. В чашеобразном помещении без труда разместились бы три сотни человек. Вдоль стен тянулись отдельные балконы, на которых места хватило бы еще сотне людей.

Йоханна частенько здесь бывала: тут протекала большая часть работы с данником. Обычно в зале присутствовали она сама, Древорезчица и стая, которой требовалась та или иная информация. Сегодня все было иначе. Строго говоря, работа с данником в расписании не значилась: день отвели под первую встречу Йоханны с членами Совета. В Совет входили двенадцать стай, и все они собрались здесь. Заняты были все балконы, а еще три стаи расположились на полу. Йоханна уже достаточно знала Когтей, чтобы понять: место это, с виду полупустое, заполнено так, что не протолкнешься. Стоял мыслешум пятнадцати стай. Звук пробивался даже сквозь плотные занавеси, временами жужжал у Йоханны в голове или отдавался вибрацией в ладонях, касавшихся перил.