Пламя в джунглях

Алекс распустил отряд. Приказал Нгамбе усилить караулы, подготовиться ко всяким неожиданностям, особенно завтра, во время совета племени. Он понимал, что открытое осуждение предателей может расколоть отряд, но все-таки очистит его от измены. Алекс опасался лишь одного: как бы суд не вызвал у нага вспышку гнева ко всем иноземцам — членам отряда.

— Кадонги, прими меня в отряд вместо Гаро! — выросла перед Алексом Мэйо. Она продолжала любить Гаро и после смерти. — Прими! Ты сам сказал, чтобы вставали на его место.

— Не каждый может заменить такого, как Гаро.

— Я постараюсь и, может, буду лучше, чем он, — не отставала девушка.

Алекс не мог удержать улыбки. Он даже не знал, что ответить на это. На помощь пришла Маэлите.

— Иди ко мне, Мэ! У нас свой женский отряд. Мы отомстим за Гаро.

Мэйо исподлобья поглядела на Маэлите. Она колебалась, И вдруг бросилась к своей сопернице, пряча лицо в ее шали. Оторвавшись, повернулась к Алексу, в черных глазах сверкнули слезинки.

— Это даже лучше. Мы покажем мужчинам, на что способны!

— Галюша, устрой Маэлу у нас! Хорошо?; — попросил Алекс Гаудили.

— Хорошо, хорошо, А сейчас идем, тебе нужно отдохнуть!

Они пошли к дому, стоявшему между двумя морунгами.

— Здравствуй, командир! — вывернулся из полумрака Рэджи. — Слава богу, возвратился невредимым! Рад тебя видеть. Провожу вас. Можно?

— Здравствуй, Рэджи! Ты кстати. Распорядись, чтобы завтра утром все командиры явились на совет племени.

— Слушаюсь, сэр! — козырнул Рэджи, останавливаясь и вытягиваясь перед Громовым. Он продолжал улыбаться, — Мои ребята занесли к тебе в дом продуктовую коробку — наш солдатский подарок наследнику. А это разреши вручить твоей супруге и вождю! — Рэджи протянул сверток.

Гаудили посмотрела на мужа. Алекс нахмурился: «Неужели так грубо хотят купить нас мои бледнолицые собратья?»

Вслух он сказал:

— Оставь, Рэджи! Слишком большая честь для нас. Не правда ли, Гаудили?

— Да, кадонги. Мы не заслужили дорогих подарков.

— Ну что вы, Ал, вождь? Поверьте, от чистого сердца. Это — безделушка, а там в коробке — молоко, шоколад, сладости, соки и кое-какие мелочи. В общем, как раз то, что нужно ребенку. Мы же понимаем. Прими, Ал! Не обижай своих солдат и друзей!

— Нет, Рэджи. Не хочу, чтобы выделяли меня из остальных. Продукты следует распределять справедливо, поровну.

— Я здесь не причем, провалиться мне на этом месте! Это все ублюдок Бичер. Он запретил давать твоим людям что-либо из того, что нам доставляют. Говорит, так распорядилось командование.

— Поделитесь хотя бы с детьми! Разве не видите, как у нас трудно с продовольствием? Урожай еще не созрел. Вы объедаетесь, а кругом голодают люди, те самые люди, которые делились с вами последним куском хлеба, когда самолеты не знали сюда дороги. Эх вы!

— Но что делать, если все в руках Бичера! А он…

— «Бичер, Бичер!» Солдаты — это одна семья, пойми! В ней все делится поровну: горе и радость, кровь и вино, пули и хлеб. А вы не солдаты, а коммерсанты какие-то: там выгодно, здесь — нет, тому дать — он платежеспособен, этому отказать — он несостоятелен.

— О’кей, командир! — Рэджи недовольно поморщился. — Ты же свой в доску! Так чего шумишь, прикидываешься? Тебе привет от Боба.

— Какого Боба?

— Брось ломаться! От Роберта Морроу — нашего с тобой шефа.

— Ничего общего у меня с ним нет. И никакой я вам не свой. Эти свои хотели арестовать меня там, в Индии.

— Ты сам виноват — неосторожно вел себя.

— Не понимаю.

— Перехватили твое письмо на родину и узнали, что ты советский.

— Но советские — ваши союзники, вместе воюют против фашистов.

— Ты наивен, Ал! Союзники — это для газет и дипломатов. А в жизни все по-другому. Ты проник в святая святых бриттов — Индию и Бирму. Они даже нас пускают сюда с боязнью — нужда заставляет, пропадут без нашей помощи. А ты же советский. Ты один страшнее бомбы. Советский, значит Ленин, революция, экспроприация. А у тебя к тому же сотни отважных молодцов. Вот и подумай, спится ли сейчас Черчиллю с такой занозой у сердца, как ты. Наш шеф смог лишь предупредить тебя там в пути, да навязать свой план — брать тебя в Димапуре, чтобы дать время улизнуть. Большего он не в силах был сделать. Здесь хозяева англичане.

— Ах вот оно что! Я ваш должник. Чем я должен отплатить за услугу? Что вы хотите от меня?

— Шеф запрашивает: будешь ли ты работать с нами заодно? Настало время дать определенный ответ. Для нас, американцев, безразлично, какой ты национальности. Русские нам даже больше нравятся — боевые ребята.

— А что это значит «работать с вами»?

— У нас общая цель: нести свободу и демократическое руководство всем народам. На этой основе мы — союзники. На западе наши солдаты, американцы и русские, воюют рука об руку против немцев. И на Востоке так должно быть. Сейчас нам нужен от тебя пустяк: не трогайте на завтрашнем собрании американцев. Берите Бичера и делайте с ним, что хотите. Кстати, он и предал твоего друга Гаро.

— Не я устраиваю совет племени, а вождь и старейшины. Племя хочет знать правду. Кого найдет виновным, тот и ответит.