Пламя воспоминаний

Вскоре воительницы в первом ряду подхватили пение. Они изящно влились, подпевая. Теперь голос одной, слился с другими. Пение сестер разошлось по двору замка Ашеваль. Итанур был в восторге такого приятного сюрприза. Мало того, что он радовался пению одной воительницы, но теперь он слышит еще прекрасное пение других.

К его нарастающему удивлению и восхищению, все больше и больше девушек стали вливаться в песню. Вскоре Шэль и Ильна разделили песню со своими сестрами. Итанур был окружен поющими воительницами.

Сестры стали единым, нерушимым целым. Они пели как одна. Приятная для слуха песня, осела в сердце Итанура. Он был поражен. Пение сестер Ашеваль, словно пробивало насквозь, возрождая все лучшее, что есть в нем.

Ему было приятно утонуть в море чудесных голосов. От него не ускользало то, что и Шэль и Ильна, обладали восхитительным голосом. Голоса, которыми они пели, были совершенно иные. Лорд Стром закрыл глаза, утопая все глубже и глубже в блаженстве песни.

Сознание воина, подхваченное волнами красивых голосов, уплывало вдаль. Он оказался в бесформенном мире. В мире, в котором, властвовали окрыляющие чувства.

И хотя пение сестер Ашеваль длилось долго, наступил момент, когда они притихли. К великому сожалению Итанура, они все же закончили петь. Хотя он так надеялся, что это будет длиться вечность. Ночная тишина осела в воздухе над двором замка.

Девушки подняли руки вверх. Воссоединив ладони, они стали опускать их ниже, остановившись на уровне груди. Воительницы равномерно вдыхали и выдыхали.

Шэль улыбаясь, посмотрела на Итанура. Ее радовало то, что он не скрывал, насколько поражен великолепием их пения. Ильна тихонько сидела рядом, посматривая на него.

В этот момент Итанур подумал, что возможно история сестер Ашеваль гораздо глубже, чем он думал. Если они пели на древнем языке, возможно ли такое, что орден когда-то существовал, но под другим именем. Какими тайнами владел король Краеторан, когда создавал или воскрешал этот орден, Итанур не знал, но очень хотел узнать.

Чуть позже девушки встали и начали расходиться. Для некоторых наступало время сна, для других время вахты. Итанур попрощался с Ильной и Шэль, превознося их очаровательное пение. Только Ильна немного смутилась, а Шэль была довольно собой как никогда. Ей казалось, что она снова нанесла ему побеждающий удар. Только уже не мечом, а голосом.

Когда Итанур вернулся в замок, он решил наведаться к Катарине. Воин хотел побольше узнать о песни, и поинтересоваться, почему она не присутствовала. Он бы не отказался послушать ее милый голос.

Приближаясь к покоям наставницы, он услышал громкие возгласы Лэйны. Монахиня кричала на Катарину. Итанур совсем не слышал, чтобы та отвечала старшей сестре. Как только он смог различить слова в ее крике, она снизила тон.

Итанур тихо приблизился к двери, стараясь расслышать разговор. Ему не хотелось шпионить, это было мерзко, но он не мог заставить себя уйти.

— Ты посмела мне перечить?! — гневалась Лэйна. — О, я благодарю святых богов! Они позволили мне прибыть в замок, раньше, чем вы посмели осквернить ее высочество! Не смей даже более возражать мне! Я являюсь устами ордена, и орден уже все решил!

Итанур не слышал каких-либо возражений Катарины. Ему не нравилось то, что доносилось из-за двери.

— Решено! Ты еще поплатишься за свое безрассудство! — продолжала старшая сестра. — Не носить тебе титул наставницы больше! Как ты вообще посмела оставить у себя этого проклятого демона? Достаточно, я сказала тебе все, что было необходимо услышать твоей глупой голове. Повинуйся, не смей даже возражать.

Лорд услышал шаги, Лэйна направлялась к двери. Итанур тихо отошел на несколько шагов, делая вид, что только сейчас приближался к покоям Катарины. Дверь распахнулась и показалась Лэйна.

Она раздраженно посмотрела на воина и буркнула:

— Вы видимо заблудились, гостевые покои находятся в другой части замка.

Итанур молча прошел рядом с ней, стараясь не обращать на нее внимания. Всем видом показывая, что ему безразличны ее колкости. Лэйна быстро удалилась прочь по коридору.

Итанур остановился перед открытой дверью в комнату, выжидая, когда Лэйна скроется из виду. Как только ее силуэт исчез, Итанур аккуратно перешагнул порог, заглядывая внутрь.

Посреди комнаты стояла Катарина. С каменным лицом она смотрела в пустоту, пока не заметила лорда.

— Прошу меня простить миледи, я без стука, и не вовремя, — он попятился назад.

Катарина вытянула руку вперед, останавливая его. Итанур замер, разглядывая ее реакцию. Он хотел убедиться, что правильно понял ее желание. Ее взгляд смягчился, она смотрела на него с печалью. Итанур вошел внутрь, закрыв за собой дверь.

Он остановился напротив Катарины.

— Миледи, позвольте мне спросить. Я невольно услышал доносившиеся из ваших покоев крики.

Женщина тяжело вздохнула, отворачиваясь от него.

— Милорд, — начала она уставшим голосом. — Мне очень грустно, но орден принял решение, касательно принцессы Адэль. Я, — Катарина помедлила. — Я боялась, что до этого может дойти.

— Адэль? — переспросил Итанур с осторожностью. — Говорите же, леди Катарина.