План "Б"

Никита вздохнул: женщина нравилась. Красивая, умная, энергичная, она влекла к себе, как магнит. И не нравилась. Слишком уж много красоты, ума, энергии, экспрессии и слишком мало женственности и желания быть ЗА мужчиной. С такой не совладаешь. Она из тех, кто выгибает мир под себя, поэтому отношения превратятся в войнушку, в проверку: кто кого. Не сулила добра и разница в материальном положении. Красавица обитала в шикарной квартире, имела состоятельных родственников за границей, привыкла не стесняться в средствах. Он же из-за чертового кредита ни за что — возведенный ударными темпами каркас элитной многоэтажки уже пять лет продували ветра и поливали дожди — жил скромно и в ближайшие годы рассчитывать на кардинальные изменения не мог.

Имелись и другие сдерживающие факторы. После нескольких романов с заказчицами, Линев зарекся смешивать отношения и работу. Акулки капитализма почему-то упорно путали праведное и грешное, превращая свидания в консультации, за которые ему же приходилось платить ресторанными счетами, подарками и т. д.

«Вот морока…» — нынешним вечером мысли по последнему обыкновению занимал приевшийся вопрос: что делать? Вариантов было два. Первый: плюнуть и забыть — казался очень правильным и желанным. В пользу его говорило и равнодушие дамы. Однако поставить точку в несостоявшейся пока или вообще love story не получалось. Доводы и уговорыне помогали. Не слушая голоса разума, воображение, как дурень с писаной торбой, носилось с бредовой идеей попытать счастья и проявить инициативу.

«Нет, не стоит, — остерег себя в очередной раз Линев. — Она такая, как все…Может даже хуже. Шагу не ступит бесплатно. С такой свяжешься и пропадешь не за грош. Влюбит, вывернет наизнанку, сожрет, как паучиха, не подавится…»

Тата поморщилась. Она слушала мысли Линева и почти обиделась сравнению с паучихой.

Никита постелил постель, лег…

Татуся тут же перебралась в квартиру Никиты. Села в ногах, с готовностью устремила взгляд на мужское лицо. Тата замерла в нетерпении.

— Бороться с мужскими фантазиями глупо, — не отрывая глаз от романа, сообщила Татьяна. — Если ты не в курсе, я тебя просвещу. Невзирая на личные сознательные предпочтения, чаще всего мужчина фантазирует о нежной, покорной и при этом безудержной в постели партнерше. При этом порноролик включается через пять-семь секунд после взгляда на любую привлекательную особь слабого пола. И так до шести раз в течение часа. Самый растиражированный сценарий — спонтанный без прелюдий секс с незнакомкой. Часто не одной, а несколькими сразу. Так было, есть и будет. Посему не трать напрасно нервы.

— Пусть фантазирует о ком угодно. Но потом. Сейчас Линев должен мечтать обо мне, чтобы Душенька сдохла, — отрезала Тата. — После ее безвременной кончины я, наверняка, выпалу из вашего дурацкого измерения.

Татуся ответила злым взглядом, но промолчала. Боялась, видно, пропустить нужный момент.

— Не ври. Ты бесишься из-за того, что Никита подкорректировал твой светлый образ и во что бы то ни стало, хочешь извести плод его воображения, то бишь нашу сексапилочку, — разоблачила Разумница.

— Не без того. Я хороша без всякого тюнинга.

— О вкусах не спорят. Линев имеет право мечтать о ком угодно.

— Да пошел он со своими правами…

— А еще ты стараешься угробишь Душеньку, чтобы единолично царить в воображении Никиты. Тогда у тебя появится шанс выиграть в лотерее и сыграть в жизни писателя значимую роль. И, кто знает, может быть, даже стать героиней романа.

— Что в этом плохого?

— Ничего. Если твоя настойчивость не сломает чужую жизнь.

Тата на минуту задумалась.

— Никита начал первым. А кто к нам с мечом…или непотребной мечтой придет, тот и погибнет…

Татьяна пожала плечами:

— Не вижу логики. Линев поступил некорректно. Но разве это основание для твоих экспансий?

— Нет, конечно. Ты права.

— Что дальше?

— Я буду действовать осторожно.

— Ты вообще должна оставить Никиту в покое! Он мой! — встряла в разговор Татуся и, утверждая право собственности, приблизившись к Никите, положила руку на его голое плечо.

— Вот, проститутка, — буркнула Тата и в тот же миг, совершенно неожиданно для себя, заорав истошно: — Не лезть к нему! Хочешь жить, не лезь! — подскочила к Душеньке и вцепилась той в горло.

Сразу же заболела голова. Словно чьи-то невидимые руки ухватили кровеносные сосуды в мозгу и, обмотав вокруг кулаков, натянули, как вожжи натягивает возница, желая удержать рвущихся вскачь коней.

— Прекрати, — сказала Татьяна, — немедленно.

Не обращая внимания на дикую боль, сжимавшую череп тисками, на пляску пятен кроваво-красных перед глазами, на сухой пыльный вкус горечи во рту, Тата сжимала пальцы и что-либо слышать-видеть-понимать не могла ни как.

— Прекрати! — повторила Татьяна.

Голова Татуси, словно у тряпичной куклы, мертво завалилась назад, руки безвольно обвисли.

— Ты меня слышишь? — глухой отдаленный голос долетал одними гласными звуками, — …ы … ея … ы…иш? Ты меня слышишь? — прозвучало уже отчетливее.

Тата кивнула. Тяжело, натужно, словно шея удерживала голову с трудом и отказывалась совершать обычные движения.