Планета Афон. «Достойно есть»

– Просто с теми, кто дружит с юмором, мне всегда как-то проще найти общий язык. А то частенько бывает так, что и дружить больше не с кем. У некоторых нет не только чувства юмора, но и чувства, что у них нет чувства юмора. А это уже диагноз, это не лечится. И так скрутит от одиночества, что завидуешь медведю, тянувшемуся к Серафиму Саровскому.

Мадемуазель ничего не ответила и с чувством (возможно, юмора) начала санобработку своих слегка прокуренных, зато идеально ровных зубов. Постепенно лагерь начал приходить в движение. Возле нас пристроилась на утренний моцион симпатичная девчушка лет шестнадцати, а сладкая парочка дежурных заняла почётное место возле ведра с картошкой. Из белого флигелька нарисовалась дородная повариха и стала давать им ценные указания.

Через полчаса, когда заалел небосвод на востоке, семь отчётливых ударов рынды стали созывать шатию-братию на завтрак. Особым разнообразием нас не побаловали, зато на свежем воздухе недостатка аппетита не ощущалось. Трапезничающих было примерно три десятка или чуть больше, из них половина – школьники или студенты. Весело постукивая ложками и перемежая трапезу шутками со смешинками, молодая поросль весело встречала день грядущий. Каждая трапеза в обязательном порядке предварялась молитвой, а это уже добрый знак.

С первым солнечным лучом прозвучало шесть ударов рынды, и дружная команда, захватив с собой всё необходимое оборудование и шанцевый инструмент, подалась на раскоп. В лагере остались только камеральщики и дежурные. Мне сразу отвели «место под солнцем», поручив попечению чернобровой мадемуазель. Вытряхнув наружу из штабного флигеля необходимые для черчения причиндалы, бригада «ух» чинно уселась за камералку.

– Вы когда-нибудь имели дело с чертежами? – поинтересовалась деваха на всякий случай.

– Вообще-то я инженер-строитель. На минуточку, Мигель. А вас, простите, случайно…

– …Таня, – немного испуганно полуголосом прошептала красавица.

– Так и подумал. Мы с шефом вчера эту тему обсуждали. Просто не въехал, что это именно про тебя. Ну вот, видишь, на короткой ноге и общаться легшее. Может, чайку сообразим?

– А что? – деваха с ходу приняла правила игры. – Можно и чаю. С бутербродами.

Пока закипал чайник, Танюха стала посвящать меня в тайны искусства зарисовки артефактов. Сама она корпела над воссозданием статуэтки некоего античного божка. Надо заметить, Танюха – художница от Бога, её зарисовки достойны того, чтобы занять место рядом с графическими рисунками Валентина Серова или Пабло Пикассо.

Тем временем чайник начал подавать голос, и мы с удовольствием прервались на коротенький ланч. Таня достала из своих закромов ароматно-чесночное сало, порезала хлеб, подала сахар, а уж чай заваривать я ей не доверил. Она взглянула на меня с ненаигранной обидой, будто автор этих строк раскрыл её сердечные тайны перед соперницей. Но у меня и в мыслях подобного не промелькнуло. Да и есть ли у неё соперницы? Свежо предание…

– А ты давно с Николаем Ивановичем знаком? – спросила она, едва пригубив обжигающе – ароматный напиток и с таким наслаждением перечмокивая бутерброд, точно целовалась с любимым и неповторимым избранником после бурной первой брачной ночи.

– Да как тебе сказать, чтоб не обидеть… – я посмотрел на часы. – Уже часов десять, если это позволительно назвать знакомством. А ты давно его знаешь?

– Он мой научный руководитель, – она произнесла это так, словно прочитала некролог на его поминках. Обычно так говорят о человеке, который завтра поведёт тебя на эшафот.

– А что так мрачно? Или у вас несовпадение во взглядах на положение тараканов после санитарной обработки помещения? – я добавил в чай кусочек сахару и начал неспешно размешивать. – А лимончика случайно не завалялось? Люблю чаёк исключительно с лимоном.

– Чего нет, того не держим. У нас электричество самостийное, поэтому холодильника нет.

– Понял, не дурак. Потерпим, не всё коту Масленица, так ведь? – моя улыбка немного испугала её. Слава Богу, что совсем не отпугнула, бывало и такое. – А ты что, диссертацию пишешь? Или научный трактат? – я даже присел, чтобы случайно не упасть от ответа.

– Угадал. У меня диссертация по древней истории. Николай Иванович в этом плане непревзойдённый авторитет. Он всю жизнь занимается раскопками древних поселений. К нему приезжают консультироваться со всего света. Из Америки, из Австралии, даже соврать боюсь…

– Зачем же врать? Мы не на допросе в НКВД. Колыма или Соловки тебе не грозят.

– Кстати, на Соловки я бы с удовольствием съездила. Говорят, там красота необыкновенная! – при этих словах Таня мечтательно закатила и даже прикрыла глаза.

– А мне показалось, что самая обыкновенная, – произнёс ВПС как-то со скепсисом, что моей напарнице явно не понравилось. – Хотя, что меня там особенно поразило: на северных островах абсолютно все природные зоны от тундры до тропиков. Чудеса!

– А ты давно там был? В паломничестве или просто туристом?