Планета Эстей

Только глянули друг на друга Вика с Махою – не поняли ничего. Бросились за лесовичком – спасать, так спасать. Прибегают к могучей сосне, видят: бегает лесовичок вокруг дерева и причитает «пропал-пропал». А на сосне, на невысоком суку висит он же – лесовичок, качается в стороны. Получилось два сразу лесовичка. «Дяденька, как это?», заморгала Маха глазами. «Старичок-лесовичок зацепился за сучок!..», печально всё что мог объяснил лесовичок. «Что же делать?», Маха ему: сучок хоть и не сильно высок, а ведь не достать из них никому.

– А придумано всё давно! – вдруг печаль позабыл лесовичок. – Я на Вику. Маха ко мне. И доставай! Что он там понапрасну висит? Лишь болтается!

Так и стали делать. Вика под дерево стал, лесовичок к нему на плечи залез, Маха ещё выше вскарабкалась – ухватили за ноги того лесовичка, что над ними висит. Стоит над первым лесовичком Маха, а тот смотрит вверх и командует. Да не так просто снять с сучка, когда сам едва лишь за те ноги повисшего держишься! Маха так и так, первый лесовичок помогает из всех сил – Маху покачивает.

– Ай! – Маханька в крик. – Не щекочи́тесь там! Я же так не сниму!

Вика смотрит вверх – непорядок вверху. Лесовичок вместо того, чтобы Маху за пятки держать щекотит ей под коленками, а как Маха присядет чуть, что не выдержит, так с ней целуется. Рассмеялся Вика, не вынес сам, ноги и у него возьми, да подкосись.

Тарарам! Посыпались с могучей сосны. Маха, лесовичок с дерева, Вика, первый лесовичок. Так запутались – куча-мала! С трудом стали выпутываться: Махе из-за них больше всех смеху досталось – пока пораспутались-расплелись, так задохнулась-запыхалась вся! Смотрят Вика с Махою, а лесовичок уже как ни в чём не бывало из двух один. За животик держит, посмеивается.

Но серьёзен вдруг стал, весь вновь озаботился, стал туман собирать к себе в млечно-голубую листву. «Ах, вот откуда, Вика, этот щекотный туман, что всё утро к нам приставал!», говорит Маха Вике. А лесовичок на то – ноль внимания, ни в чём не виноват! Пособрал весь туман, стало небо осеннее, ясное.

– Значит, к Кащею путь держите? – лесовичок говорит. – За Снегурочкой? Молодцы! А того, поди, и не знаете, что строг Кащей до невероятного? У него дисциплина особая – кто в Кащеев замок попал, обратно дороги нет! Пропадай навсегда… И вот! Дам я вам сонную палочку и спальную скорлупку в помощь на случай тот! Кого палочка та касается – засыпает напрочь вмиг, пока заново его не коснёшься. Сонной палочкой усыпите Кащея, и стражу Кащееву, и Снегурочку. А спальной скорлупкой вот, верхней коснётесь, в нижнюю уложите, да прикроете Снегурочку – обёрнётся вмиг она маленькой-крошечной и в скорлупке-то и окажется. Там и будет, пока не откроете скорлупку, да не коснётесь вновь. Как уложите Снегурочку, берите тогда скорее скорлупку и бегите, что духу есть – вон! Когда вдруг на Кащея чары палочки сонной не станут действовать, да ни с чего очнётся он – вот и будет погоня вам… Несите ноги без оглядки тогда, потому как мало того, что Кащей люто строг, так к тому же ещё и бессмертен он… Никак вам с ним не совладать!

Маха с Викою чуть не поприсели – такая жуть! Улыбаться не стали. Дал им лесовичок деревянную сонную палочку, да хрустальную спальную скорлупку, губами прильнул Вике к плечу, Махе ниже чуть. Целовался долго, по очереди, что и не отнять… Почти расплакался, смахнул сухую слезу, блеснул хитрыми глазками и пропал.

Кащей Бессмертный

Идут Маха с Викою дальше, стало смеркаться понемногу. Вот выходят они на прогалину, а впереди из-за деревьев замок на фоне неба вечернего чернеет. Пришли, стало быть, к самим чертогам Кащеевым… Подошли к основанию – стены высокие, тёмные; узкий мост каменный, да тёмные ворота огромные. А в воротах дверь малая приоткрыта, на железных петлях скрипит жалобно…

Вошли Вика и Маха в калитку ту, смотрят по сторонам, стражу Кащееву усыплять. А только нет нигде стражи Кащеевой и вообще никого нет. Стало Вике не по себе слегка. «Маха, может быть стража невидимая?», говорит. «Может быть…», Маха и отвечает ему, «Только ты, Вика, бояться не вздумай! Я одна за нас всех побоюсь. А ты лучше стражу ищи, или Кащея самого – как понравится!» Ладно, дальше идут.

Вошли во дворец. Красиво кругом, но страшно всё-таки: чертоги высокие, да узорчатые, свет ярок, да невидим, а в тишине только эхо от их шагов раздаётся!

И заходят они в одну залу-комнату. Там сидят всё девицы-красавицы, прядут нити золочёные и поют тихую совсем песнь. Такую тихую, что и не слышно почти мелодии, слов же и вовсе не разобрать. Вику с Махою будто и не видят же. Прошли мимо них Маха с Викою и входят в малую комнату. В ней сидит Кащей и смотрит внимательно на них. Так и замерли Маха с Викою на пороге!