Планета на прокачку

– Нормально! – восклицал один из молодых людей. – Ты только послушай его, Вовчик: денег, говорит, нету! А играть садится!

– Костян, да он просто жулик! – решил второй. – Ворюга! Хочет с нашими деньгами смыться! А что делают с мошенниками?

– Почки им отбивают, – плотоядно заявил Костян.

Видимо, несчастному должнику и впрямь принялись бы отбивать почки, но в это время дверь распахнулась и в каюте появился невысокий, но при том весьма величественного вида тип в потрепанной белой форме и мятой фуражке. Недолго думая, вошедший поднял руку с чудовищного размера револьвером и спустил курок.

Илье показалось, что его ударили по голове молотком. А после напустили в глаза дыму. В этом дыму раздался размеренный, но не дающий повода сомневаться в сказанном голос:

– За беспорядки на борту моего парома буду кидать за борт! Какие будут вопросы и пожелания?

Ствол револьвера вопросительно посмотрел на присутствующих. Вопросов и пожеланий не последовало. Когда дым рассеялся, в каюте вновь царило спокойствие, и капитана в ней уже не было.

– Так и живем, – констатировал Прокопыч.

3

Илье так и не пришлось полюбоваться космической бездной с борта колесного парохода. Разговор с Прокопычем его утомил, следом навалилась дремота, и его так и сморило на лавке в неудобном сидячем положении. Во сне Илью посетили беспокойные обрывочные картины, туманные образы и тревожные предчувствия. Он все время от кого-то убегал, прятался, прижимая к груди маленький сверток. Когда же он развернул этот сверток, то увидел, что маленькая голубая планетка в его руках, которую он так хотел спасти, превратилась в пригоршню блестящих осколков – так в детстве он разбил огромный стеклянный елочный шар. И его посетило настолько глубокое чувство безысходности, что проснулся он от собственного всхлипывания.

Некоторое время потребовалось на то, чтобы понять, где он находится и настолько ли плоха ситуация, как в его тревожном сне. К действительности его вернул грохочущий храп Прокопыча, что спал на лавке рядом в еще более неудобной позе: закинув голову чуть не на спину, отчего бородища задралась кверху, обнажив точащий кадык – ни дать ни взять «Утро стрелецкой казни». Храп Прокопыча был необычайный: он присвистывал, разбивался по тональностям и октавам, в нем можно было различить сразу несколько музыкальных инструментов.

– Полифония и режим вибрации… – пробормотал Илья.

Прочие пассажиры между тем активно готовились к выходу, перетаскивая свои пожитки поближе к дверям. Илья потряс художника, и храп перешел в тихий стон.

– Прокопыч, кажись, приехали.

– Не ломай руки, начальник… – невнятно произнес Прокопыч и открыл глаза. – О… О! Приехали? Пр-р…

…Илья рассчитывал полюбоваться местными пейзажами с трапа парома. Однако на этот раз паром причалил вплотную к стенке своей «пристани», накрытой при том огромным тентом. Тут Илья понял, что художник не шутил: похоже было, что Лагерь действительно находится на осадном положении. У трапа стояла парочка крепышей в белых рубашках, беретах и клетчатых юбках. Дополняли колорит короткоствольные автоматы. Так что особого смеха своим видом эта парочка не вызывала.

На каждого прибывшего смотрели, как на врага. Некоторых останавливали на коротком трапе и обыскивали. Прямо перед ним произошел короткий, но яркий скандал с Прокопычем. Тот отчаянно сопротивлялся обыску и норовил треснуть обидчика углом тяжелого мольберта.

– Мы живем в свободной стране! – кричал он. – Я против обысков! Я художник, я служитель муз…

Одновременно с последней фразой ему удалось заехать «таможеннику» аккурат между ног. Тот ухнул и, выпучив глаза, согнулся пополам. Второй «шотландец», как окрестил его для себя Илья, вырвал из рук Прокопыча мольберт и бросил его на землю, от чего тот раскрылся и осыпал пространство вокруг разноцветными мятыми тюбиками.

Пока Прокопыч ползал, собирая свои пожитки и тихо ругаясь, Илья приблизился к крепышам в юбках. Он машинально вжал голову в плечи, так как совершенно не знал, что ему говорить и как сделать так, чтобы не вызвать подозрений. К его удивлению, на него вообще не обратили внимания. Более того, ему показалось, что «шотландцы» изо всех сил стараются не смотреть на него и казаться равнодушными. Надо полагать, это тоже было невидимой работой Ханза.

У выхода со своеобразного посадочного терминала Илью нагнал Прокопыч.

– Мракобесы! – бормотал он. – Душители! Позор всей Земли! Так поступать с пожилым человеком…

– Да я б не сказал, что вы выглядите слишком уж пожилым, – усмехнулся Илья. – Мне бы вашу энергию.

– Это все потому, что я занимаюсь любимым делом, – заявил художник. – Это придает мне силы… А ты куда сейчас направляешься, милок?

– Да сам еще не знаю, – признался Илья. – Вообще мне нужно попасть к Каменным воротам…

– Ого! – удивился Прокопыч. – Это же пояс астероидов! Это вообще на ТОЙ стороне. По-моему, не самое удачное место, чтобы перебираться на сторону врага…

– Но мне сказали, что отсюда ближе… – растерянно произнес Илья.

– Ближе-то оно ближе… – почесал в затылке Прокопыч. – Но чего тебе вообще там понадобилось?