Планета свиней. Часть 2

– Мау-у-у!.. мау-у-у!.. – неожиданно вырвалось из кошачьей груди.

Барс испугался собственного голоса, звучавшего весьма тревожно и вызывающе. Если он ещё раз так закричит, точно сбегутся кабаны и будут его снова пинать тяжёлыми башмаками по рёбрам.

Рыжий расправил усы. Почесал заплывший глаз…

Настроение было мрачное, а вот его шерсть стала, словно он лучшими шампунями мыт, а кабаны его расчёсывают с утра до ночи. И вроде бы Барс похудел, по причине отсутствия аппетита, но зимний вариант меха придавал пышного объёма. И если бы не шрам на морде, то можно подумать, что рыжий отдыхает в санатории, а не под конвоем в туалет ходит три раза в день.

Вдруг за дверью послышался шум.

«Всё, кердык! Сейчас что-то будет, сейчас кто-то зайдёт…» – испугался Барс.

Его сердце бешено заколотилось. В глазах сверкнули звёздочки, пошли круги, словно мультяшного героя стукнули дубиной по голове.

Дверь скрипнула. Рыжий сложил лапы на груди, встав посредине маленькой камеры. Не дрожал.

«Убьют… точно убьют… Только бы не опозориться и красиво упасть. Пусть все видят, какой я храбрый кот», – думал Барс, силясь не моргнуть, чтобы увидеть глаза своих карателей.

Но вместо расстрельной команды за порогом стоял гибридный барсук Марат. На нём полосатая тюремная куртка и полосатые штаны свободного покроя. Одной лапы у Марата не было. Пустой рукав был заправлен в карман куртки.

«А может, у него пистолет имеется? Сейчас барсук вскинет оружие из-за спины… и бах-бабах… и нет меня больше. Марат – он очень жестокий. Просто псих! Ему что вертолёт взорвать, что кота расстрелять», – судорожно размышлял рыжий.

– Ну, здравствуй, агент Барс, – тихо сказал Марат и привычно улыбнулся.

Заскрипели дверные петли. Закрылась дверь. Визгливо пищала задвижка с той стороны.

Они остались в камере одни. Два шпиона Москвы, наконец-то, встретились.

Не виделись парни с той ночи, когда Марат по приказу из центра покинул заминированный вертолёт.

Им всегда было о чём поговорить – было, что вспомнить. А сегодня в камере висел лишь один вопрос, застрявший занозой, где-то под рыжей шкурой. Недоверие и обиды мешали начать доверительную беседу патрона с младшим по званию.

Марат присел на пол. Его правый рукав так и болтался пустым. У него действительно не было одной лапы.

Откуда было знать рыжему, что в ту самую ночь шпиону под псевдонимом «Сухой» здорово не свезло. А вот Барсу, Шмалю, Гомвулю и Ковачу посчастливилось выжить, потому что в салоне вертолёта летели умные люди, обладающие неведомой силой, которая и спасла гибридов.

…Скорость падения была велика. Барсук пронзал морозную ночь мохнатой мордой, кружась, кувыркаясь и громко крича от впечатлений. Но стропы его парашюта спутались, и прыжок превратился в сущий кошмар… хотя кто смеет жаловаться на судьбу, называя невезением тот факт, что неопытный парашютист Марат, совершающий первый прыжок, остался жив – после падения с высоты более одного километра?

Купол парашюта полностью так и не раскрылся, издавая хлёсткие шлепки, словно рваный парус при шторме.

«Неужели я заслужил смерть? – думал Марат, краешком глаза видя, как быстро приближается снежная тайга. – Вот ведь засада! Не повезло мне сегодня. Всё, это конец моей службе… конец моей уникальной жизни…»

Приземление барсука было жутким. Но он всё-таки выжил.

Парашют цеплялся за макушки деревьев, затем появилась огромная куча из снега, а под ней рыхлая земля и толстый слой веток – и в конце он свалился на что-то тёплое и пушистое. Это тёплое и пушистое смягчило приземление.

Марат было опрометчиво решил, что его неудачи на сегодня закончились, что нераскрывшийся парашют, это лишь временное недоразумение…

Он осторожно ощупал себя. Обнаружил, что сломал только одну лапу в плече и повредил пару рёбер.

На душе стало светлее и спокойнее, хотя в яме было темно. И агент под псевдонимом «Сухой» рассмеялся как прежде, будто не с вертолёта упал, а скатился с детской горки, а внизу его ждали звонкие медали и лимонад в стаканчике, вприкуску с пряниками. У Марата всегда было прекрасное настроение, а ту минуту – просто потрясающее!

Барсук хохотал в темноте, пока кто-то мягкий и невероятно свирепый не схватил его за лапу; за ту самую лапу, которая сломана в плече, – и не оторвал её, словно ветку с сухого кедра.

Мысль о невезении быстро вернулась в барсучью голову, потому что он услышал грозный рык и прочувствовал силу дикого зверя. Его рвал настоящий бурый медведь, до сей минуты спокойно спящий в берлоге. Хозяин тайги набросился на непрошеного гостя, сначала оторвав тому лапу, затем подмял под себя.

Не признавая превосходства в эволюционных ступенях, медведь наносить страшные удары когтями, рвал клыками. Но Марат не сдавался. Гибридный барсук извернулся, выхватил целой лапой из подмышки пистолет и выпустил всю обойму в разъярённого хищника. Две последние пули попали точно в дикое сердце – и медведь издох, так и не выгнав из берлоги московского шпиона.

Марат часто думал о превратностях судьбы и о везении, вспоминая ту странную ночь…