Планету открывали сообща

К сожалению, радость, которую доставила выдающаяся победа над природой всем честным людям, была омрачена интригами колонизаторов. После восхождения они немало потрудились и кое-чего достигли в разжигании национальной розни среди участников восхождения, всячески стремились принизить роль Тенцинга и других шерпов. Буржуазно-националистические элементы в Индии и Непале со своей стороны пытались очернить Хиллари и английских восходителей.

Напрасно, однако, стараются враги дружбы народов скрыть истину о первом восхождении на вершину мира. Этот подвиг навеки останется символом международного сотрудничества.

После покорения Джомолунгмы роль шерпов в дальнейшем исследовании Гималаев, естественно, возросла еще больше. Они так пли иначе участвовали в покорении остальных «восьмитысячников».

Штурм Чо-Ойю

Наибольший интерес представляет восхождение на вершину Чо-Ойю. Эта гора считается одним из членов гималайского «президиума гигантов», в который входят также расположенные поблизости Джомолунгма, Лхоцзе и Макалу. Гора Чо-Ойю находится всего в 30 километрах от Джомолунгмы и долгое время находилась как бы в тени своих знаменитых соседей. Первую серьезную попытку взять эту вершину высотой 8158 метров предприняла в 1952 году английская экспедиция Э. Шиптона, в которой участвовал и Э. Хиллари. Встретив на высоте 6000 метров ледопад, казавшийся неодолимым, англичане повернули обратно.

Однако два года спустя Чо-Ойю была покорена экспедицией, которую организовал и возглавил австрийский геолог и альпинист Герберт Тихи. Тихи взялся доказать, что можно штурмовать «восьмитысячники» малыми силами и с малыми расходами, притом без «искусственного дыхания», то есть без кислородных аппаратов. Это решение он принял после странствий по Западному Непалу в 1953 году, когда подружился со знаменитым восходителем Пасангом Дава Ламой и другими шерпами, в обществе которых взял несколько «шеститысячников» и открыл ряд перевалов. В конце путешествия Пасанг. Дава Лама предложил австрийцу организовать восхождение на Чо-Ойю.

С самого начала Тихи положил за правило ни в чем не делать разницы между четырьмя австрийскими альпинистами и одиннадцатью шерпами, участвовавшими в экспедиции. Семеро шерпов непосредственно участвовали в восхождении на Чо-Ойю.

Тихи исполнилось тогда уже сорок два года, а Пасангу — сорок три, однако именно эти двое уже немолодых людей во многом обеспечили успех восхождения. Как только экспедиция достигла ледопада, заставившего повернуть вспять опытных английских альпинистов, Пасанг отправился на поиски пути через грозное препятствие (почти отвесная ледяная стена высотой 60 метров). Тихи, Пасанги шерп Аджиба связались веревкой и, выбрав правильный путь, сумели преодолеть эту преграду за какой-нибудь час. В дальнейшем на высоте 7000 метров восходители едва не стали жертвами жесточайшего урагана. Тихи, у которого были обморожены руки, предложил спускаться вниз, невзирая на пургу. «То, что мы возвратились, — писал он, — целиком заслуга трех шерпов — Пасанга, Аджибы и Анг Ньимы, которые в этом аду нашли дорогу вниз».

Восходителям стало ясно, что покорение Чо-Ойю потребует времени. Пасанг с несколькими шерпами отправился в селение Намчебазар за продуктами. В его отсутствие в лагере австрийской экспедиции появились швейцарские альпинисты.

Весть об этом поразительно быстро достигла Намчебазара. Опасаясь, что швейцарцы опередят его австрийских друзей, Пасанг совершил подвиг, не имеющий себе равных в истории горновосхождений. Меньше чем за три дня он преодолел перепад высоты в 4000 метров и прошел многокилометровый путь по моренам и ледникам. Этот поступок еще раз доказал справедливость слов Тенцинга, который возмущался теми, кто думает, будто шерпы участвуют в горных экспедициях только корысти ради.

На рассвете 19 октября группа в составе Пасанга, Тихи и другого австрийца — Иехлера — выступила на штурм вершины из лагеря на высоте около 6800 метров. Предстояло еще подняться на 1300 метров. Через несколько часов штурмовая группа достигла широкого гранитного пояса, опоясывающего вершину. Для опытного восходителя это — небольшое препятствие, по Тихи напрасно пытался взяться обмороженными руками за уступы или подняться на ледорубе. Пасанг, шедший впереди, подтянул его на веревке. В три часа дня подъем прекратился: восходители достигли вершины. Пасанг воткнул в снег ледоруб, на котором затрепетали флаги Непала, Австрии и Индии.

«Пасанг обнял меня, — пишет Тихи. — Слезы текли из его глаз, и ветер уносил их маленькими кристалликами в бесконечное пространство. Для него покорение вершины имело большее значение, чем для нас. В течение двадцати лет он был сирдаром и стремился подняться на «очень высокую гору». На К-2 и на Джаулагири он был близок к выполнению своего заветного желания, но счастье было против него. Сегодня наконец сбылась его мечта. От счастья он не мог говорить и только в слезах повторял: «Вершина, сагиб, вершина!».