Пластическая хирургия с изнанки. Медицинский роман-откровение

— Отлично, я готова это обсудить. У нас есть час времени, уложимся?

— Думаю, да, — утвердительно закивала Олеся и поставила на стол диктофон.

— С чего начнем? Я сама должна что-то говорить из головы, или вы будете задавать вопросы?

— Мне кажется, в форме интервью вам будет удобнее, я подготовила список вопросов. Начнем. Вопрос первый: я знаю, что основной профиль вашей работы — это омолаживающие операции. Скажите, а вне стен клиники вы смотрите на людей как хирург? Возникает ли желание что-то подрезать или исправить?

— Я люблю рассматривать людей. Их лица. Как правило, это профессиональный интерес: изучение анатомических особенностей, выявление факта ранее проведенной пластической операции. Раньше, лет 15 назад, когда я передвигалась на метро, у меня постоянно возникало желание подойти к женщине с огромными «грыжами» на веках и сказать: «Вы знаете, есть возможность убрать эти мешки под глазами, они вас так портят, это вполне доступно».

Потом я стала закрывать глаза в метро, чтобы не жевать эту «мозговую жвачку». Сейчас, вероятно потому что пересела за руль и не сталкиваюсь с бесконечным потоком людей ежедневно, эта привычка рассматривать вернулась. Я, безусловно, могу абстрагироваться и просто общаться с человеком, не замечая недостатков его внешности. Поголовное омоложение всего населения нашей страны не является моей приоритетной задачей по жизни.

— Складывается впечатление, что женщины в целом стали лучше выглядеть, и это несмотря на токсичную экологию и количество стрессов. Замечали ли вы такую тенденцию и с чем это может быть связано?

— Действительно, стало больше ухоженных женщин, тех, кому сложно определить возраст. Стерлись границы между 30 и 40, 40 и 50 годами. Вероятно, это связано с доступностью услуг врачей-косметологов. Кажется, что только ленивый или совсем дремучий не колет сейчас себе ботулотоксин в лоб и не заполняет носогубные складки гелем на основе гиалуроновой кислоты.

Наконец-то эта закрытая информация стала доступна основной массе населения нашей страны. Уже 10 лет как официально существуют специальности «косметолог» и «пластический хирург», что тоже перевело омоложение на новый уровень. Открылось множество клиник по всей стране, разве что в деревне Гадюкино нет кабинета косметолога. Женщины стали поддерживать свою молодость и красоту не огурцами и масками на основе сметаны, а с помощью профессионалов эстетической медицины.

— Есть ли отличие между пациентками, обращающимися к пластическому хирургу лет 10–15 назад и сейчас?

— Стало больше ухоженных женщин. Но и требования к своей внешности выросли. Женщины перестали мириться с минимальными морщинами на лбу, небольшой вялостью тканей на лице и вполне нормальными носогубными складками. Малярным мешкам наши соотечественницы вообще объявили войну, стараясь стереть их с лица. Их прошивают мезонитями, рассасывают инъекциями липолитиков, удаляют с помощью липосакции, жгут на аппаратах, выравнивают гелями. Но они стойко держат оборону, не пропадая насовсем даже после чик-лифтинга (собственно, единственной операции, способной их изменить). Почему так? Да потому что малярные мешки — это нормальная структура на любом лице, заложенная природой, а с природой спорить ох как сложно. Раньше никто на них не обращал внимание, а если и задавал вопросы косметологу или пластическому хирургу, то получал твердое «нет». Все знали, что средств борьбы с ними нет. А сейчас столько способов, обещающих буквально полное избавление от этой эстетической проблемы, что пациентки ждут чуда.

— Не считаете ли вы, что всему виной интернет и огромное количество информации в свободном доступе?

— Безусловно, пациентки стали образованнее, мы сами даем им в руки профессиональную информацию, которую размещаем на своих сайтах, блогах. Некоторые пациентки лучше хирургов разбираются в различных вариантах одной и той же операции. Эта информация открыта.

— Есть ли отличия между пластической хирургией в советское время и сейчас? Может, какие-то новые методики или нанотехнологии?

— Надо сказать, нам, сегодняшним, повезло больше, чем нашим мамам и бабушкам. Раньше, чтобы поднять брови, надо было разрезать кожу на голове от уха до уха, лишиться доброго участка волос, а потом всю жизнь скрывать этот рубец. Сейчас же подавляющему количеству пациенток мы поднимаем брови через малюсенькие проколы в волосах, которые потом совсем не видны. Изменились методики оперирования век: расширился спектр хирургических техник для разных типов лица, появился чик-лифтинг, который позволяет очень эффективно и без дополнительных рубцов решать проблемы в средней зоне лица. Еще 10 лет назад мы этого не делали.