Плата Харону

— Больше никто, — Блумберг задумался, — хотя нет. Еще несколько человек. Мог знать Паша, он видел, как жена уезжала вместе с другим водителем. А вместо Лейлы в машине сидела другая женщина.

— Кто это была? — быстро спросил Дронго.

— Мой личный секретарь. Лариса Алтунина. Очень хорошая девушка. Она работает у меня уже два года. Они подруги с Ольгой, обе спортсменки. Только Лариса — мастер спорта по стрельбе.

— У вас все хорошие люди, — проворчал Дронго, — не забывайте, что речь идет о вашей безопасности: Может быть, даже о жизни. И хотя у меня в кармане лежит включенный скэллер, который должен обезопасить наш разговор, я совсем не уверен, что нас никто не слышит. Давайте сделаем по-другому. Мне нужно, чтобы мы устроили почти настоящую инсценировку вашей смерти. Детали я с вами обговорю в дороге. Как только придет Семен Григорьевич, прикажите ему ехать к вам на дачу. Телохранителей оставьте здесь. Вас и так достаточно надежно прикрывают автомобили с товарищами в «мышиных пальто». Так их, кажется, называли в каком-то популярном романе? Вы поняли, что вам нужно сделать?

— Поменять телефоны, — повторил Блумберг, — и сказать Семену Григорьевичу, что мы едем на дачу.

— Теперь насчет банка, — напомнил Дронго, — ваша жена говорила, что у вас есть неплохой преемник, который может спокойно вас заменить. Это самый главный вопрос. Вы действительно убеждены, что он сумеет все сделать правильно?

— Почти убежден, — немного подумав, ответил Блумберг, — он очень толковый и надежный человек. Я сам сделал его первым вице-президентом банка.

Правление наверняка его поддержит. Все знают, что он близкий родственник премьера, и поддержка государственных структур ему обеспечена. Во всяком случае, Министерство финансов и Национальный банк сразу изменят отношение к нашему банку в лучшую сторону. Я с ним уже все обговаривал.

— Как его зовут?

— Олег Михайлович Кузнецов. Ему сорок три года. Закончил МГУ, доктор наук, работал в Англии и Канаде.

— Солидно, — согласился Дронго.

— Кроме того, — добавил вдруг Блумберг, — у него несколько другая графа по пятому пункту, а для правительства это имеет значение.

— Хватит, — поморщился Дронго, — вы еще обвините в антисемитизме министра финансов, который, по-моему, тоже еврей.

— Это ничего не меняет, — возразил Блумберг, — в некоторых людях старые фобии еще живы. И многие члены нашего правления с гораздо большим удовольствием проголосуют за Кузнецова, чем за Блумберга. Хотя я, по существу, создавал наш банк с нуля.

— Вы уверены в Кузнецове? — не успокаивался Дронго. — Он не может измениться в случае вашей «смерти»?

— Нет, — твердо сказал банкир, — надеюсь, что нет. Кроме того, я давно хотел отойти от всяких дел. Мне все это надоело. А он согласен возглавить банк.

— Тогда очертим еще раз круг посвященных. Ваша жена и Кузнецов. Кто еще? Семен Григорьевич, который должен будет вас незаметно вывезти. Дальше.

— Я думаю, Лариса, у нас от нее практически нет секретов. Собственно, она давно знает, как у меня идут дела. Я собираюсь ее обеспечить, она хочет уехать к родственникам в Словакию. У нее там сестра.

— Простите за вопрос, вы с ней спите? Блумберг деликатно покашлял.

— Я задаю вопрос не из желания покопаться в вашем белье, — строго заметил Дронго, — мне нужно знать степень вашей близости.

— Это было раньше, — вынужден был признаться банкир, — сейчас у нас просто ровные дружеские отношения.

— Итого четыре. Кто еще будет знать о «вашей смерти»?

— Сайд, брат моей супруги, который тоже во все посвящен. Мы с ним давно обговаривали эту идею. Ну, может быть, еще Игорь. Понадобится его помощь, чтобы вывезти потом дочь и жену за рубеж. Больше никто.

— Много, — разочарованно сказал Дронго, — очень много. Шесть человек. А ваши дети? Надеюсь, их вы не посвящали?

— Нет, они ничего не знают.

— Открывайте окно, — разрешил Дронго, — и не забудьте отдать свой телефон. Кажется, у меня затекла левая рука. Вам нужно было найти автомобиль с еще большим салоном. Я здесь не совсем помещаюсь.

Глава 4

Уже после того, как автомобиль тронулся, сидевший за Рулем Семен Григорьевич посмотрел в зеркало заднего обзора и нерешительно прошептал:

— Кажется, за нами следят.

— Может быть, — мрачно согласился Блумберг.

— Я могу попробовать оторваться от них, — предложил водитель.

— Нет, — возразил по-прежнему находившийся внизу Дронго, — не стоит дразнить гусей. Пусть спокойно едут. Только не давайте им подобраться ближе.

Сколько времени займет дорога до вашей дачи? — Часа полтора, — ответил Блумберг. — Тогда не стоит рисковать. — предложил Дронго, — иначе мы вернемся домой очень поздно. В вашем банке есть внутренний дворик, куда мы можем въехать?

— Да, конечно, — кивнул банкир, — но я должен заранее предупредить, что еду туда. Кроме меня и Кузнецова, никто не имеет права въезжать во внутренний двор банка. Через этот дворик обычно привозят и увозят наличные деньги.

— Звоните, — предложил Дронго, — мне не особенно удобно сидеть на полу даже такой роскошной машины.