Плата кровью

Как я уже сказал, обложили грамотно, но ещё оставались варианты уйти. По моим подсчётам, если я не смогу прорваться в течение двух-трёх ближайших минут, меня сомнёт подоспевшее подкрепление. Они просто задавят числом. Конечно, не убьют, но в плен мне попадаться нельзя. Это исключено!

И подорвать себя гранатой я не смогу.

Иначе всё зря!

Снова зазвучали выстрелы.

Немцы осмелели и полезли в новую атаку. Видимо, шок от гранаты прошёл. Я выстрелил пару раз, но надолго пыл эсэсовцев не охладил. Тем более к ним подошло подкрепление.

Ударил пулемёт, и мне пришлось срочно ретироваться. Пули выбивали штукатурку, дырявили стены, выбивали стёкла.

Неожиданно огонь стих. Видимо, кончились патроны; пока второй номер менял диск, я навалился на дверь позади себя, и под моим напором она не выдержала. Я ввалился в кабинет.

Быстро осмотрелся.

Пусто, никого!

Два стола, массивный сейф, в углу старенький диван.

Вот и всё!

Но самое главное, здесь было окно.

Я быстро подбежал к нему.

Отлично!

Оно выходило на соседнюю улицу. И пока машин комитетчиков видно на ней не было. Это мой последний шанс!

Я вернулся обратно и подпёр столом дверь. Установил растяжку. Это даст мне несколько лишних секунд.

Подбежав обратно к окну, я аккуратно открыл створки. Пригляделся… Прыгать, конечно, высоковато, но деваться некуда!

Я вылез из окна.

– Стоять!

Сзади что-то бухнуло, и крик оборвался. Стену прошили пули, и я прыгнул.

Смягчил падение, как мог, но и без того здорово отдало в ноги и голову. Но, слава богу, ничего не сломал!

Я кинулся к забору.

Сзади раздались шум, крики и выстрелы. Из окна высунулся очередной немец. Пуля выбила щепки из дерева, мимо которого я пробегал.

Обернувшись, я выстрелил сначала в окно, заставив стрелка спрятаться обратно, а потом в показавшегося из-за угла Особняка эсэсовца. Тот коротко всплеснул руками и упал в траву. Ещё один показался следом за ним, но решил зря не рисковать и юркнул за дом, но сразу же высунулся обратно и сделал пару выстрелов. Пули прошли совсем рядом.

Я поддал, что называется, газу и одним рывком пере бросил своё тело через ограду.

Краем глаза заметил, как из-за поворота вынырнула машина с мигалками.

Вовремя это я. Ещё полминуты – и меня бы отрезали.

Я, как лось, вломился в кусты, что отделяли стоявшие вдалеке дома от базы комитетчиков. Сзади раздались выстрелы. Из машины выскочили двое и побежали следом за мной.

Я усмехнулся на ходу.

Пусть побегают. Это полезно!

И свернул в ближайший двор.

* * *

– Долго ещё? – Михась заёрзал на сиденье, всматриваясь вперёд.

– Почти приехали. – Водитель крутанул руль, и практически сразу раздались звуки боя.

Вовремя!

Автомобиль выехал на улицу позади Особняка, и неожиданно прямо перед ними человек, перебравшись через забор, побежал в сторону жилых домов.

– Это он!

Пётр выскочил из автомобиля и прицелился, но подпольщик уже скрылся в кустах.

Шустрый!

– Михась, быстрее! – крикнул он и помчался что есть мочи за партизаном.

Его напарник тоже выскочил из машины и побежал следом. У беглеца была фора, но миграционщики сдаваться не собирались.

– Он на углу Трудовой и Заводской. В домах. Перекройте все выходы! – По рации Михась успел сообщить координаты остальной группе преследования, стараясь не отстать от Петра, который довольно далеко оторвался от своего напарника. Его спина была едва различима среди деревьев, и Михась боялся, что потеряет её из виду.

«Если догоним, прострелю сучонку ноги!» – подумал он, потому что бегать не любил с детства. Но не любить – это ещё не значит не уметь.

Сбоку показались дома.

– Давай прямо, а я наперерез! И запомни, он нужен живой!

Михась свернул, потому что узнал место и понял, где может срезать, чтобы сократить отставание от беглеца.

Пётр побежал дальше.

* * *

Я нёсся изо всех сил, и воздух с хрипом вырывался из моих лёгких. Минуту назад я думал, что оторвался, но ошибся!

Прямо из-за угла, метрах в десяти-пятнадцати от меня, неожиданно выбежал один из преследователей и выстрелил, целясь по ногам, но я успел вовремя среагировать, и он промазал.

Пришлось срочно менять маршрут, и я свернул в один из дворов. Вокруг ни души. Я заметил только, как колыхнулась одна из занавесок. За мной наблюдал, скорее всего, один из жителей дома, но по здравом размышлении решил этим только и ограничиться.

Я побежал дальше.

Очередной преследователь показался вдали, и пуля выбила штукатурку из ближайшего дома. Я скользнул за угол. Пару секунд отдышался, заодно огляделся и побежал дальше, к следующему дому.

Однако добежать до него не успел.

Подъехавший автомобиль заблокировал выход со двора. Из него горохом посыпались немцы. К тому же мой недавний стрелок тоже вынырнул из-за угла, но я заставил его спрятаться обратно парой выстрелов.

Курок сухо щёлкнул.

Всё!

Патроны кончились.

Я прижался к стене, отбросил пистолет и достал ещё один, который держал за поясом. Это последний! К нему у меня есть две обоймы. И две гранаты. А дальше конец!

Я нервно огляделся.

Немцы рассредоточились, но стрелять не спешили. Видимо, получили приказ брать меня живым. Что ж, с одной стороны, плохо для них, с другой – для меня.