Платье из черного бархата

– Не говорите чепуху, – ответила Рия. Между ними установились такие доверительные отношения, что подобная вольность не задела его, что непременно произошло бы раньше.

Рия не удивлялась, что хозяин никогда не упоминал имя Дэйви. Его уход из дома можно было приравнять к смерти, о которой ни ему, ни ей не хотелось говорить. И все же она не могла не вспоминать об этом. И если в первые месяцы после того трагического события она и плакала, то только о том, что потеряла сына.

Раз в две недели у Дэйви полдня было свободных. Летом он отдыхал с двух до семи, а зимой с двенадцати до пяти. В один из первых выходных Рия ходила к Толу повидаться с Дэйви, но в силу изменившихся обстоятельств она больше не могла навещать его там. И когда переносить разлуку у нее больше не хватило сил, она попросила Бидди передать Дэйви, чтобы он прошел через черный ход, и они могли бы встретиться на западной половине дома.

В первую встречу она обняла сына и крепко прижала к себе, он прильнул к ней, склонив голову ей на грудь. Но так было всего лишь раз, в дальнейшем они едва пожимали друг другу руки. В хорошую погоду мать с сыном гуляли по полям, в плохую – сидели в маленьком сарайчике на задворках, Бидди приносила им туда чай с лепешками.

Вначале Дэйви оживлялся, только говоря о своей работе. В конюшне его хозяев стояло восемь гунтеров, охотничьих лошадей, и четыре рабочие лошади, там же обитало пять собак. Дэйви с почтением и трепетом рассказывал о кучере, мистере Моттреме, конюхе, мистере Лоутере и их помощниках.

Со временем скованность прошла, и Дэйви разговорился, стал больше рассказывать о проживающих в доме: хозяевах и слугах. Он даже сбился со счета, перечисляя их. Рия попросила его описать хозяйку, однако выяснилось, что сын ни разу не видел ее, хотя к тому времени проработал у них десять месяцев. Ему случалось видеть самого хозяина, молодых господ и хозяйских дочерей, когда они ездили верхом, но за их лошадьми ухаживали двое старших помощников конюха, а младшим, казалось, доставалось лишь выгребать навоз. И тем не менее Рия видела, что сын не мечтает ни о какой другой работе.

За время, прошедшее после трагического случая с хозяином, ее дети выросли и изменились, но особенно заметна была перемена в Дэйви. Ему скоро должно было исполниться шестнадцать: он окреп, раздался в плечах. Цвет волос остался по-прежнему светлым, но вот черты лица сильно изменились. Кожа также утратила былую нежность и мягкость, огрубела, обветрилась и приобрела красноватый оттенок. Но на взгляд Рии, самые большие изменения коснулись черт лица. От прежней красоты не осталось и следа. Иногда она пыталась представить, что сказал бы о сыне хозяин. Рия не находила подходящего слова, чтобы описать, как теперь выглядел Дэйви. Она могла бы сказать единственное: сын как-то весь погрубел. Это относилось и к фигуре, и к лицу, которое стало теперь широким, с массивным подбородком. Быть может, таким был его прадед. Возможно, шведы оставались красивыми только в молодости. Но ведь Дэйви не успел еще даже по-настоящему повзрослеть, он еще мальчик. Но однако его голос стал как у взрослого мужчины. И речь его вполне соответствовала работе в конюшне. Ах, если бы… Рия снова пожалела, что Бидди превосходила Дэйви умом. Как бы ему пригодились ее мозги! Дочери же, по мнению Рии, ее ум мог только навредить.

* * *

– Присаживайтесь, Рия.

Это было необычное приглашение. Она подвинула стул к его постели и села. Хозяин молча смотрел на нее некоторое время.

– Через несколько дней меня не станет, – неожиданно сказал он. – Вы это знаете, верно? Вот так. – Он щелкнул пальцами. – Был и нет.

– Не говорите глупости.

– Это вы не говорите, – произнес он резко. – Вы знаете, что все к этому идет. Что вы станете делать, когда меня не будет?

– То, что я делала когда-то: соберу вещи и пойду искать работу.

– Сколько денег вы скопили?

– О!

– Тратили вы немного, – слабо улыбнулся хозяин. – Одежду вы не покупали, деньги уходили только на обувь, да и то, когда это было. Вы получали свои четыре шиллинга в неделю, за исключением того времени, когда ваше жалование сокращалось до двух шиллингов. Так что, я полагаю, вам удалось скопить кругленькую сумму.

Да, небольшое состояние у нее имелось. Она накопила сорок фунтов, откладывая свое жалованье. К этой сумме первые два года прибавлялось по шиллингу в неделю от Дэйви. Каждые полгода он приносил ей все деньги, так как платили им раз в полгода полностью, а она выдавала ему каждое воскресенье по два пенса, когда сын приходил их навещать. На третий год Дэйви прибавили шиллинг в неделю и сумма его карманных денег выросла до четырех пенсов. На четвертый год прибавку он не получил, однако вскоре ему обещали повысить жалованье на шесть пенсов. В общей сложности Рия получила от сына тринадцать фунтов. Всего у нее теперь было семьдесят фунтов, включая деньги из тайника Сэта. Так что она чувствовала себя достаточно уверенно. Однако хозяину не было известно о сбережениях Сэта, и она не собиралась раскрывать свои секреты, а потому сказала:

– У меня есть около пятидесяти фунтов.