Платье из голубой органзы

Ей не хочется, чтобы были свидетели, не хочется заходить в тюремный отсек. Там пахнет болью. Солдат нахмурился и позвал дежурного офицера. Тот в свою очередь связался с начальником и наконец, после томительных минут ожидания, разрешил отвести отелийца в один из допросных блоков, на выбор Лии. Она предложила Жёлтый, допросная 2-4 – «Только уберите перегородку, она будет мешать».

- Если на то будут получены инструкции, - резонно возразил офицер, судя по взгляду, не одобряя предыдущих действий девушки и халатного попустительства её дурости со стороны вышестоящих. Лия пожала плечами, делая вид, что ей всё равно, и вернулась к лифтам. На этот раз третий уровень. Она уже была здесь сегодня, но сейчас всё будет иначе. Лия заходит в Жёлтый блок, открывает дверь в допросную, садится в кресло и ждёт.

Наконец приводят его, усаживают, проделывают те же процедуры, что и днём. Кажется, к Каару приходил врач – ничего не кровоточит. Или ей показалось, а повреждения затянулись сами собой? Лия обернулась к конвоирам и попросила их уйти, заверяя, что с ней ничего не случится. Она несколько минут потратила на уговоры, но солдаты, наконец, сдались. Стоило им уйти, как Лия потянулась к блоку управления перегородкой, набрала код (цепкая память подсказала нужную комбинацию, слышанную всего один раз от разработчиков), и стена, дрогнув, растворилась. Невозможно разговаривать с кем-то через стену или решётку. Включены ли камеры наблюдения? Наверняка сказать нельзя, но ей, как сотруднику Службы безопасности, по силам это выяснить, достаточно настроить видеоцентр своего компьютера на нужную частоту. Да, работают. Но запись без звука.

Волнуясь, словно перед тестом на профпригодность, Лия перевела словарь на звуковой режим и повернулась к отелийцу. И вздрогнула, встретившись с его взглядом. Заученные слова куда-то делись, она просто сидела и смотрела, как подрагивают длинные ресницы, поражалась чистоте и глубине зелёного цвета радужки. Потом вспомнила про яблоко и, переборов страх, уверяя себя, что такое прекрасное существо ничего ей не сделает, встала и подошла к креслу, в котором сидел Каар. Он внимательно следил за ней с каким-то странным печально-мечтательным выражением глаз.

- Добрый вечер, - наконец выдавила из себя Лия. Язык будто присох к нёбу. Никогда ещё она так не смущалась, никогда раньше так не боялась сделать что-то неправильно.

Каар удивлённо вскинул голову, услышав родную речь. Ободрённая хоть какой-то реакцией, Лия продолжила:

- Я хочу поговорить с тобой. Ты ведь не тронешь меня?

- Ты человек, да?

Теперь вздрогнула переводчица. Первые услышанные звуки его голоса. Высокий тембр, чистый, мелодичный. Так и хотелось сказать ему: «Ты – как райская бабочка», только всё равно не поймёт.

- Ты не тронешь меня? – повторила вопрос Лия.

Он ответил отрицательно, и переводчица, нарушая должностные инструкции, высвободила спинные отростки отелийца. Руки, к сожалению, нельзя, но ведь он сможет взять яблоко и своими щупальцами, если Лия правильно поняла их назначение.

- Откуда ты знаешь мой язык?

Каар осторожно вытянул несколько тонких отростков и прикоснулся к Лие. Она зажмурилась, когда они, щекоча, дотронулись до лица, но быстро поняла, что он всего лишь ощупывает её, пытаясь понять, какая она. Это же органы чувств. Не единственные, но важные для отелийцев: для них существенны тактильные ощущения.

- Я переводчица. Помогаю людям, прости, существам, говорящим на разных языках, понять друг друга.

Лия сама протянула ему руку, позволяя волоскам-вибрисам потрогать и её. Потом достала яблоко:

- Возьми. Это еда. Вкусная.

- Почему ты это делаешь? Люди нас не любят.

Толстые щупальца тоже пришли в движение. Одно из них ловко подхватило яблоко и поднесло к носу отелийца.

- Ты не солгала, оно съедобно. И, должно быть, вкусно. Говори на межмирном, я вижу, тебе тяжело понимать меня без своего устройства, - он покосился на компьютер. – Наверное, я говорю слишком быстро.

Лия кивнула, заворожено рассматривая его. А он рассматривал её.

- Ты позволишь съесть это после? Для еды мы пользуемся руками, а мои сейчас скованы.

- Прости, - непроизвольно вырвалось у неё, - но я не могу…

- Ты живая, ты не похожа на них. Значит, люди разные. Если бы они все были, как ты, мы поделились с ними всем, чем они пожелали. Но зачем ты велела привести меня сюда? Ты что-то изучаешь?

- Нет. Я не знаю. Не спрашивай! – она замотала головой и, пододвинув кресло из соседней зоны, села напротив него. – Просто, когда я тебя впервые увидела…

Лия замолчала, не зная, о чём с ним говорить. Вот он, здесь, а сказать ему нечего. Сердце учащённо билось, а пальцы подрагивали.

- Как тебя зовут? – один из отростков оплёл её запястье, перевернул ладонь и замер в ямочке выемки.

- Лия, - решившись, она дотронулась до щупальца. Тёплое. И вовсе не скользкое. Будто кожа руки. А внутри мышцы, они хорошо прощупываются.