Платит проигравший

— Оставь его в покое.

— Черта с два!

Блэк попытался что-то сказать, но не смог. На мертвенно бледном лице лишь шевелились пересохшие губы. Стрелять я не решался, мог задеть Блэка, а он мне еще нужен, время играло против меня. Я остался один и не знал, как обстоят дела в коридоре. Нас разделяло пять шагов и пять секунд на решение всех проблем.

— Значит, ты не сдох, — прошипел Мейкоп.

— Разве я могу уйти раньше тебя? Нет, приятель, только после.

— Не выйдет.

Я взвел курок и выбросил руку с револьвером вперед. Мейкоп выстрелил первым. Пуля снесла Блэку полчерепа. Я нажал на спусковой крючок дважды. Первая пуля угодила Мейкопу в левую руку, вторая перебила ключицу. Его отбросило назад и он вывалился на террасу под открытое небо.

Я выскочил следом. Чикагский монстр с разъяренным видом отползал к карнизу, отгороженному от края крыши низким парапетом. Кроме злобы в налитых кровью глазах я ничего не видел.

— Я не прощаю оскорблений, Мейкоп. Ты камикадзе. Жизнь для тебя дело прошлое.

— Будь мы на равных, я бы с тобой поговорил.

— Предсмертный бред. Какой-то глупец внушил тебе, что ты умный человек. Не верь глупцам.

Я вынул из кармана второй револьвер и бросил Мейкопу. Ему удалось поймать его правой рукой. У этого подонка еще хватало сил и он, корчась от боли, поднялся на ноги. Я ждал с опущенным вниз оружием. Кроме отвращения этот тип во мне ничего не вызывал, но его железной воле можно было позавидовать. В таком состоянии не идут на дуэль, и я дал ему возможность выстрелить первому. Его пуля разбила плафон над дверью, моя попала в цель. Мейкопа отбросило назад и он перевалился через парапет. Падение с сорок четвертого этажа не могло его напугать, вряд ли он падал живым.

Чужую пушку, из которой мне пришлось стрелять, я бросил вслед за бывшим удачником из Чикаго.

Вернувшись в коридор, я подобрал Паркинса, который все еще пребывал во сне, взвалил его на плечо и направился к лифту.

Вызвав кабину, я встал спиной к стене и ждал. Обратный путь обошелся без приключений. Внизу я свалил свою ношу в кресло и сказал портье, чтобы тот вызвал «скорую» и полицию.

На улице скопилась толпа зевак, не каждый день с неба падают трупы. С другого конца Мебил-стрит послышался вой сирены.

Заваруха в городе продолжалась. Многое теперь зависело от копов — насколько у них хватит оперативности и решительности.

Вишневый «паккард» поджидал меня на другой стороне. Я сел в машину и поехал на вокзал. Фосфорные стрелки часов на приборном щитке приближались к восьми.

4

За три минуты до отхода поезда я подошел к пятому вагону. Пожилой проводник в роговых очках с тусклыми серыми глазами за линзами попросил предъявить билет.

— Много народу в вагоне? — спросил я. Старик заметно удивился, очевидно, он не привык к вопросам.

— Человек восемь, сэр.

— Пять дней назад ваш поезд выполнял тот же рейс?

— Совершенно верно.

Вместо билета я сунул ему пятидолларовую бумажку.

— Если вы не возражаете, то я не поеду, а лишь задам вам несколько вопросов.

— Готов помочь, если смогу. Он сунул деньги в карман и вытянулся, словно капрал, ставший во фрунт при вручении ему медали.

— Меня интересует женщина, которая взяла билет до Лос-Анджелеса на прошлый рейс. Высокая стройная брюнетка.

— Была такая. Необычная пассажирка.

— Необычная?

— Точно так. До Лос-Анджелеса она не доехала.

— Где она сошла?

— На двадцать четвертой миле, не доезжая Сан-Хосе.

— На какой станции?

— До Сан-Хосе поезд не останавливается.

— Сделайте так, чтобы я не выжимал вас, как лимон. Вы ведь человек внимательный, сами понимаете, что меня интересует.

— Да, сэр. Перед Сан-Хосе бригадир с контролерами проходили по составу и проверяли билеты. В купе номер три пассажирки не оказалось, и ее чемодана тоже. Поезд идет со скоростью сорок миль в час, и женщина не решится прыгать. На двадцать второй миле была единственная задержка: на переезде горел красный свет. Мы стояли чуть больше минуты. Она могла сойти только там.

— Резонно. В этом месте есть населенные пункты?

— Поблизости нет. Но вот что вас может заинтересовать. На переезде стоял белый «роллс-ройс». Я видел его в окно. Возможно, это се ждали.

— Но на переезде всегда стоят машины.

— Тогда, когда переезд закрыт. Но в данном случае стоял поезд, а переезд был открыт. Машина могла проехать.

— Вы видели людей в автомобиле?

— Нет. Слишком темно в это время за окном.

— Опишите мне эту женщину.

— Элегантная дама в очках, брюнетка, в темно-зеленом плаще, шляпке, в руках у нее был черный чемодан с надежными золочеными замками. Возраст не определю. Слишком много косметики.

— Ее кто-нибудь провожал?

— И провожали и встречали.

— Подробней, пожалуйста.

— Перед отходом поезда на перроне болтался какой-то тип. Долговязый, в очках. Близко к вагону не подходил, но я понял, что его интересует эта дама. Она же вела себя так, словно его не замечала, хотя, надо сказать, сыщик из него никудышний. Со слабым зрением этим ремеслом лучше не заниматься. Ушел он, когда поезд тронулся. Я стоял на подножке и наблюдал за ним.

— Не встречали в Лос-Анджелесе?