Платный сыр в мышеловке

Разбудили меня, как показалось, почти сразу. И как совсем не показалось — намеренно, хотя все делали вид, что старательно берегут мой сон. Во всяком случае, активно шикали друг на друга, призывая к соблюдению тишины. При этом носились туда-сюда, что-то роняли, возили табуретками по полу…

— Ну я же говорила, что она уже не спит, — с довольным видом отметила Наташка, отрываясь от кружки кофе и подмигивая мне левым глазом. Больше никого за столом не было. Неужели подруга научилась проводить сеансы одновременной болтовни разными голосами, да еще сама с собой?

Увернувшись от прямого попадания солнечного луча, я вежливо поинтересовалась, с какими напутствиями для меня господин Ефимов отбыл на работу. Стоит ли мне незамедлительно огород городить на даче, свой собственный, и перетаскивать из московской квартиры вещи. Чьи, не сказала умышленно. Во всяком случае, не мои и не с моей помощью.

— Мужайся… — прыснула подруга, исходя мелкой кофейной пылью. — Ефимов, как Карлсон, пять минут назад улетел, но обещал вернуться. Вместе с новым ремнем для ременной передачи. Старый постоянного Димкиного ворчания не выдержал и вроде бы лопнул. Или почти лопнул. Перед отъездом Дмитрий Николаевич просил меня помочь ликвидации негативных последствий его ночного недержания. Я сказала, что это невозможно, пусть вместо тебя ищет другую…

— То есть?.. Что значит «другую»?! — вскинулась я и вынужденно умолкла, заслышав приближающиеся голоса Кириллова и Виталия.

— Ну, раз ты так возмущаешься, значит, я с поручением справилась. О! Члены антикризисной коалиции. Впрочем, нет смысла их представлять, с ночи они нисколько не изменились. Запаздываете, господа. Мы уже все уладили.

— Доброе утро, — добродушно поздоровался со мной Кириллов, а Виталик бодро улыбнулся и сочувственно подмигнул правым глазом. В ответ я моргнула обоими. — Ну что, Ирочка, ждем Диму, завтракаем и уезжаем? Ему удалось на сегодняшний день освободиться.

— Зачем? — удивилась я.

— Ир, прекрати демонстрацию протеста! — скривилась Наташка. — Свои отношения с Ефимовым выясняйте дома.

— Интересно! А я где?

— Там, где у тебя не все дома! Кстати, вам не мешало бы прикупить зубных щеток для гостей. Так, рассаживайтесь, ребята. Ефимова ждать не стоит, у него будет отдельный завтрак.

Упорно не покидая дивана, я сидела и ничего не понимала. За столом шла неторопливая беседа на тему истинных ценностей в семье. Неужели меня воспитывают? На сей раз коллективно. С чего ж это решили, что я хорошо поддаюсь внушению?

Димка появился неслышно, сразу подошел ко мне и, поцеловав в висок, поинтересовался, выспалась ли я хоть немножко. Кажется, вполне искренне. Точно так же я выразила ему свою признательность за проявленную заботу. И живо спросила, куда мы все собираемся ехать.

— Не все! Маринка звонила! — с набитым ртом сообщил Виталик. — Она вместе с матерью отсиживается в коттедже ближайшей подруги Тамары Васильевны, Александры Петровны Груниной.

— Моей бывшей одноклассницы, Сашки Груниной, я тебе о ней рассказывала, — подчеркнула Наташка. — Ир, я удивляюсь, как твоя интуиция не подкинула этот простейший вариант! Жалко, что сама она на полгода улетела. Хотелось бы тебе ее показать. Фигура… Ну ты знаешь.

— Боже мой!.. — простонала я и закрыла лицо ладонями. Досчитав до десяти, поняла, что для успокоения маловато, поэтому дала обратный отсчет. Уже вслух.

Обозвав ноль «зеро», решила с присутствующими тоже не церемониться.

— Самоубийцы!!! — рявкнула так, что у Димки выпала на диван коробка конфет. Я медленно обвела «членов антикризисной коалиции» уничтожающим взглядом. И если лица Наташки и Виталика выражали… А ничего они не выражали. Застряли на середине пути к самовыражению. В отличие от них лицо Владимира Родионовича выражало полное понимание.

6

— Димочка, садись рядышком, только не на конфеты. Спасибо тебе, любимый. Мой «взрыв» к тебе не относится, имеет направленное действие — свалить с копыт долой логику некоторых, на которых не будем показывать пальцами.

Димка послушно сел, я тут же подвинулась к нему поближе. Он с трудом вытащил из-под меня коробку конфет. Я незамедлительно перед ним извинилась за то, что оказала некоторое сопротивление. Неправильно поняла его намерения.

— В день отлета Елизаветы Марковны провожающий ее Виталик видел в аэропорту упомянутую Александру Петровну Грунину, — доложила я всем и потребовала от молодого человека подтверждения.

— Видел, — радостно согласился он. — В VIP-зале. Мельком. Причем не сразу узнал. Только вчера в машине, когда вы, Ирина Санна, попросили вспомнить — вспомнил, что машинально отметил знакомую личность. Я ее до этого и видел-то всего раза два. А ночью во сне вспомнил и признал окончательно. В общем, уже всем доложил… Кроме вас, Ирина Санна.