Плато Янгеля

– Я им тоже самое говорю. – Алексей посмотрел на неподвижного товарища. – Коля под лекарствами, мне кажется, они со снотворным, но мне не говорят. Боятся, что я им бошки поотрываю. И поотрываю, если они Кольке чем-нибудь навредят.

– Ох-хренеть, дурдом какой-то! – Покачал головой Мальков. – А омоновцы как? Там же еще двое парней было.

– Вот они – в специзоляторе. Эти ушлепки перепуганные их там держат. Представляешь? Парней приказом туда загнали, они ни сном, ни духом, не представляли с чем столкнуться, чудом и твоей помощью живы остались, а их раз и в крытку! Вот бы кого на плато загнать, так это перестраховщиков! – Лицо Алексея, ослабленного вспышкой гнева, покрылось капельками пота. – Ладно, не будем, их тоже понять можно, они там не были и не знают, что послужило причиной травм. Представь, привозят порванных и покусанных людей, а следы зубов не совпадают ни с одним из известных существ. А врачам как быть? О происхождении травм им никто не говорит, подписку о неразглашении с них взяли. Они и перепугались, шум подняли, в Москву звонили. Там тоже бюрократы… Хотя, на их месте все бы так действовали – кому отвечать, если вдруг это заразно и инфекция в город вырвется? В первую очередь медикам! Вот они и страхуются. Нас Валентин Владимирович отстоял, ему проще, он-то видел, кто на нас напал, а так бы и мы туда загремели. Тебя тоже искали, но Рыбин такой скандал закатил, что они теперь как звать тебя забыли. А ребята из ОМОНа, за них ругаться некому, вот они там, в специзоляторе остались.

– А Рыбин что?

– Да он что сделает? Я же говорю, здесь… да что здесь, в Москве все на изменах, все боятся эпидемии. Брюссель тоже забодал, хорошо еще все келейно решают, не поднимают шум, но нашим кровь портят во всю. Там же тоже не дураки, понимают – если о плато прознают журналюги, такой мировой вой начнется, что всем мало не покажется. Тебя, тоже, как я слышал, прессануть пытались? ФСБ или полиция?

– Не, такого не было, видно Рыбин не дал. Он там какого-то полковника подтянул, здоровенного, как трехстворчатый шкаф. – Поделился арбалетовец и добавил: – Дубовый, особенно на голову.

– А, Порывайко, знаю такого, мощный мужик. Тогда это тебе нужно его благодарить, что на свободе гуляешь, ему здесь никто перечить не может. Это хорошо, что он на нашей стороне, очень хорошо, просто здорово! По сочинским меркам, он тяжеловес! Да и по московским тоже, представь, человек регулярно общается с самим Президентом!

Голос Алексея слабел, пора было заканчивать посещение.

– Ладно, Леш, я пойду, выздоравливай. Если что нужно, звони, – Мальков поискал на чем записать свой номер, но не нашел. – Свой номер назвать можешь?

Алексей продиктовал. Мальков ввел номер в свой смартфон, нажал кнопку вызова. В тумбочке телохранителя заиграла мелодия «Боже царя храни».

– Теперь у тебя есть мой, если что, звони. – Матвей показал на тумбочку и сбросил вызов. – Не забудь в память внести. Все, я пошел, выздоравливайте. Коле, как придет в себя, передавай привет. Я еще зайду.

– Благодарю, что пришел, реально тронут. – Признался Алексей. – Ты всех нас спас, даже не представляю, что с нами было бы, если бы ты нас там оставил. Или сожрали бы или выжали. Даже не знаю, что хуже! Считай меня и Коляна своими должниками.

– Забудь.

Матвей вышел, в душе клокотал гнев, но на кого конкретно, он не знал. На Рыбина? За что? Валентин Владимирович и так делает все, что может. На Порывайко, так Алексей прямо сказал, что Мальков на свободе и не сидит в специзоляторе, только благодаря его, Виктора заступничеству. И на кого он тогда злится? Вот почему в нашей стране всегда так, винить некого, а верные долгу покалеченные ребята, под замком! Как спасибо, за исполненный долг.

Нет, все же нужно звонить Рыбину!

– Валентин Владимирович, извините, это опять я.

– Да, Матвей, слушаю, вспомнил что?

– Ага, вспомнил. Вспомнил, как твари на нас нападали, как отбивались от них. А еще вспомнил, что мы с вами там оказались сами по собственной инициативе, по работе, по долгу. А вот ребята, омоновцы, вообще ничего не знали, их привели туда…

– Все, можешь не продолжать, знаю, о чем дальше скажешь. И пока ты не наговорил глупостей, а у тебя я вижу это запросто, сообщу, я этим занимаюсь! И Виктор, которого ты так невзлюбил, тоже! Зря ты так с ним. Он хороший мужик, наш, настоящий. Ладно, о парнях не беспокойся, повторяю – я занимаюсь. А что не забыл о них, молодец, правильное дело, мужской поступок. Все, иди, мне жена звонит, ответить нужно.

Мальков растерянно посмотрел на погасший дисплей смартфона. Это, что сейчас было? Его похвалили или по щекам надавали, как мальчишке неразумному? Скорее и так и так вышло, силен Валентин Владимирович, силен! И приголубил и отшлепал так, что и ответить, не ответишь, а урок усвоишь. Ну да ладно, в следующий раз думать нужно больше, прежде, чем за трубку хвататься.

Глава 20