Плавленый сырок

Комментируя прошедшие в России президентские выборы, глава ЦИК Владимир Чуров, в частности, сказал: «Нет более открытой, более гласной и более организованной системы выборов, чем избирательная система Российской Федерации». Конец цитаты.

Про Чурова ничего сказать не могу, но вообще, должно быть, приятно быть идиотом! Никакого спросу. Что ни скажешь, то и ладушки… Другой со стыда умрет, а идиот пукнет и поглядит тебе в глаза добрым взглядом, и сердиться грешно. М-да… Впрочем, мой друг, поэт-правдоруб Игорь Иртеньев, чья хрупкая психика не вынесла победы российской демократии над мировыми стандартами, тоже шестые сутки страшно гордится нашей избирательной системой. То есть, уже как минимум двое считают прошедшие выборы честными! Плюс, говорят, есть еще один в Воронеже, который верит в честные выборы. В честные выборы, в гербалайф и что Галкин — сын Пугачевой. Ну, слушайте стишок.

Система наша гласна и надежна,Прозрачна, справедлива и т. д.

Такую где-то, может, и найдешь, ноЯ лично не нашел пока нигде.Она и по душе мне, и по нраву,В чем честно я признаться не стыжусь,Я ей по избирательному праву

Не зря законной гордостью горжусь.Системы этой не встречал я краше,Где только не пришлось мне побывать,И в урну избирательную нашу

Кому попало я не дам плевать.

Ну, а наш глава ЦИКа, так вдохновивший поэта-правдоруба, на минувшей неделе вообще ни в чем себе не отказывал — говорил и говорил… Открыв миру наше чемпионство в области избирательных прав, Чуров развернулся и проехался асфальтовым катком по клеветникам России.

Сомневаться в честности прошедших выборов могут только дилетанты, заявил в минувший вторник глава Центризбиркома. Как считает Чуров, поданные жалобы нередко имели надуманный и несерьезный характер. «Чайники раздавали в неположенном месте — уровень примерно такой». Конец цитаты.

Вторничная чуровская зарисовка из жизни чайников наконец убедила и меня в честности выборов. А в воскресенье, признаться…

В воскресенье я был сам себе ВЦИОМ. Сидел дома, чего-то стучал на компьютере да поглядывал в окошко. А окошко у меня выходит прямиком на избирательный участок. В мирное-то время там школа, дети с утра тащатся по гололеду навстречу знаниям, и машины у офисов стоят в два ряда и на тротуаре — не пройдешь, не проедешь. Но в субботу поздно вечером к дому свезли группу узбеков с ломиками-лопатами, пригнали уборочную машину с эвакуатором — и вычистили улицу до немецкого состояния. С утра поставили на каждом углу по менту, а у входа на участок — еще троих с машиной, и я начал глядеть из окошка на торжество демократии. Только чего-то никто на избирательный участок не шел. Вот поверите ли — буквально ни одного человека! Как ни гляну на дорожку — там чистая фотография; ну ничего не движется, даже менты в пейзаже не колыхнутся! Ну, я, конечно, не весь день туда смотрел, отвлекался иногда на компьютер, а там, в ленте новостей, постоянно росла явка. Чистое волшебство! У меня, значит, под окошком к полудню только старик со старухой прошли на сдачу голоса, а у Чурова уже двадцать процентов! Ну, чего не видел, того не знаю — может, как раз пока я глядел в ленту новостей, избиратели и рванули на участок всем кварталом, но когда я снова поглядел в окошко на дорожку, там опять было пусто.

Ближе к обеду пошел я во двор подышать (весна все-таки), а во дворе в будке стеклянной сидит охранник Леша и тоже на дорожку смотрит, как зачарованный. Ну что, спрашиваю? Тишина, говорит. А зимой, говорит, сто пятьдесят два человека пришло, я считал. Не может быть, говорю, у нас же избирателей под тысячу. Он так раздельно мне повторяет: сто пятьдесят два. 16 процентов, стало быть, спрашиваю? Он говорит: ну. Я говорю: Леша, вы, наверное, что-то путаете, не было второго декабря таких процентов! А он мне из будки эдак нахально: 152, как одна копеечка. Я ему говорю: вы, Леша, Чурову не верите, я с вами даже разговаривать не буду, вы опасный человек… И пошел обратно к окошку смотреть на торжество демократии. Ну, буду с вами честен, до обеда еще троих избирателей увидел. А Чуров, молодец, к этому времени пятьдесят процентов явки стране обеспечил.

А наутро секретами растущего мастерства в эфире нашей радиостанции поделилась член ЦИКа Елена Дубровина. Секрет высокой явки оказался прост: энтузиазм населения и хорошая работа избирательных комиссий. Все это чистая правда — особенно насчет энтузиазма. Если, как в Омске, хорошенько пригорозить народу срезанием дотаций области в случае низкой явки, энтузиазм зашкаливать начинает! А уж избирательные комиссии второго марта работали не покладая рук. Теперь народ, подлец, пускай даже не пытается сфальсифицировать результаты!