Плечом к плечу

— Она уже сделала это. Существенно понизила налоги — и получила обожание черни. Посадила на кол некоторых особо одиозных дворян — и теперь их наследники знают, из чьих руки получили титулы и имения. Вполовину уменьшила численность армии, одновременно удвоив жалование оставшимся и не поскупившись на выплаты отпущенным по домам — и теперь первые ей верны, а вторые — не в обиде. Заодно дала понять каждому, что любая попытка строить заговоры закончится для мятежников плохо — восстание в Форте Броггерт подавила с такой жестокостью, что сам Комтур Зоран проникся и лично прибыл в Империю, дабы порекомендовать Её Величеству хоть в одном из десяти приговоров проявлять милосердие.

Он отпил глоток вина, чтобы смягчить пересохшее горло. Затем улыбнулся.

— Да, любви к Дилане я не испытываю. У неё действительно руки в крови по самые плечи, но до тех пор, пока она держит Империю за горло, я намерен с чувством удовлетворения наблюдать за этим со стороны. И время от времени делиться с ней кое-какой полезной информацией о не самых добрых её подданных — в конце концов, ещё далеко не все сторонники реставрации познакомились с кольями на Площади Правосудия.

Он встал, подошел к окну и несколько минут молча разглядывал темнеющее небо. Затем повернулся к гостье и лицо его вновь стало серьёзным.

— Ну а теперь, моя дорогая девочка, когда я полностью удовлетворил твоё любопытство, давай поговорим о деле. Ты год прохлаждалась, но теперь у нас появились некоторые проблемы, и вы с Блайтом поможете их разрешить. Итак…

Глава двадцать первая

Сорок лет спустя

Чёрный, как зимняя ночь, конь ворвался на площадь перед донжоном, фыркая и стреляя вокруг лиловыми глазами, словно в поисках несчастного, достойного укуса или удара копытом. Подковы выбили искры из древней брусчатки, порядком истёртой за века сандалиями учеников, тяжёлыми сапогами рыцарей, растоптанными бахилами крестьян и изящными туфельками дам. Промчавшись к самым воротам башни, конь, повинуясь рывку поводьев, резко остановился, присев на задние ноги. Это было сильное и благородное животное, в меру злое и в меру самолюбивое, не спускавшее конюхам малейшего намека на неуважение. Но хозяйке скакун повиновался беспрекословно, признавая её превосходство и право отдавать приказы.

Молодая женщина легко соскользнула из массивного мужского седла на камни и дёрнула головой, отбрасывая за спину водопад тяжёлых волос. Дорожный камзол из дорогой, тончайшей выделки, чёрной кожи, сейчас был изрядно припорошен пылью, доходящие до середины бедра сапоги срочно нуждались в чистке. И неудивительно — уже неделю как окрестные поля изнывали без влаги, и селяне подумывали о том, чтобы скинуться — у кого сколько найдётся — и обратиться за помощью к магам. Пока что их останавливала трезвая мысль о том, что маги тоже люди и им, следовательно, потребность в хлебе, капусте, редьке и прочих дарах крестьянского труда отнюдь не чужда. То есть, покочевряжатся малость, да и призовут дождь забесплатно. Как не раз уже случалось в прошлом, как не раз произойдет впредь. И каждый серв, мысленно прикидывая запас медных и, куда реже, серебряных монеток в заветной кубышке, тоскливо поглядывал на преисполненное сиянием светлого Эмиала небо и ждал, когда же господа маги соизволят заняться тем, чем им, по мнению селян, заниматься и надлежало.

Заботы пахарей и огородников всадницу занимали мало. В общем-то, и дорожная пыль её особо не беспокоила — за долгие годы странствий она научилась со стоическим равнодушием относиться и к холоду, и к пронизывающему ветру, и к удушающей жаре. Разумеется, приятная прохлада, тонкое вино, огромный чан с горячей водой и, позже, чистая постель — это здорово, но, как показывает опыт, не всегда достижимо. Значит, нечего и беспокоиться об этом.

Тонко, мелодично звякнула изящная шпага синего стекла, вложенная, вопреки общепринятым правилам, не в ножны, а в кольцо на поясе женщины. В тон оружию, дзинькнули подковки высоких сапог. Рука, затянутая в чёрную перчатку, небрежно бросила поводья жеребца подбежавшему слуге. Коня этого здесь знали — добродушного вида увалень в потёртой, но чистой и достаточно опрятной одёжке, взглянул на чёрного красавца без капли любви и осторожно, дабы не попасть под добрый пинок копыта, потянул жеребца за собой — выгулять после скачки. Для виду поупиравшись, конь скосил взгляд на хозяйку и, не заметив на её лице признаков неудовольствия, пошёл за конюхом.

— Леди Рейвен! — миловидная девчушка лет двенадцати, явно преисполненная гордости от порученного дела, изобразила старательный, но не очень отточенный реверанс. — Госпожа Попечительница ожидает вас на верхнем ярусе.

Таша чуть заметно поморщилась, мысленно представляя себе подъём по узкой и бесконечно длинной лестнице. Что ж, следовало признать — это не было намеренным оскорблением, напротив, не каждого гостя приглашали в верхние покои, доступ туда открывался лишь тем, кто сумел заслужить не только доверие, но и симпатию Попечительницы Школы Ордена Несущих Свет. Однако же…