Плейлист «Долго и счастливо»

— Справедливо. Что ж, я рад, что он оказался джентльменом, — сказал я, взглянув на часы и на первые чемоданы, появившиеся на ленте. Через два часа у меня начиналась репетиция.

— На моей крыше остались царапины от его прыжка через люк. Вы его этому научили?

— Вовсе нет. Он действительно это сделал?

— Думаете, я лгу? Подождите. — Моя собеседница замолчала. — Вот, посмотрите сами. Я выслала вам квитанцию.

Мне на телефон пришла фотография. Квитанция, выписанная полицией Лос-Анджелеса. Все личные данные закрыты магнитом в виде шлепки. Офицер детально описал все произошедшее, включая люк на крыше автомобиля.

Я покачал головой.

— Невероятно. Раньше он ничего подобного не вытворял. — Похоже, он совсем рехнулся. — Такер очень активный пес.

— Просто ему нужно больше двигаться.

Сидя с Моник, он, видимо, окончательно свихнулся.

— Уверены, что не нужна клетка?

— Мне она точно не нужна. Пока он здесь, мы будем спать вместе. Для меня это закон. И свой адрес я вам не дам. Вдруг вы мошенник?

Я фыркнул.

— Никакой я не мошенник.

— Ага, мошенники обычно так и говорят.

Я почувствовал, что она улыбается.

— Сколько вам лет? — неожиданно полюбопытствовал я.

Она усмехнулась.

— А вот это лишнее.

— Что? Вопрос про возраст? Проводя собеседование на должность няньки для своей собаки, я первым делом спрашиваю возраст, — аргументировал я свой вопрос, хотя на самом деле руководствовался, конечно, не этим. Мне понравились ее сообщения. Их было забавно слушать.

— Это незаконно. При приеме на работу нельзя интересоваться возрастом.

Я улыбнулся.

— А чем можно интересоваться?

— Ну, например, какой у меня опыт.

— Вы, случаем, не в отделе кадров работаете? А то слишком много знаете о собеседованиях.

— Такой вопрос вы можете задать.

Остроумно.

— К тому же я думала, что у меня уже есть работа.

— Действительно. И какая? Могу я поподробнее узнать о человеке, с которым спит мой лучший друг?

Я услышал, как она хмыкнула, и улыбнулся.

— Ваш лучший друг спит с юной леди, которая достаточно умна, чтобы не давать незнакомцам свой адрес и не говорить, сколько ей лет. В следующий раз вы спросите, одна ли я дома?

— А вы одна?

— Ну вот. Вы точно мошенник.

— Бывало, меня называли и похуже.

— Не удивлена, — сказала она и после паузы добавила: — Я живу одна.

— Понял. Есть другие животные?

— Нет. Какое обстоятельное собеседование. Сдается мне, что последней своей няньке вы не задавали таких вопросов, — иронично заметила она.

Я усмехнулся.

— Учусь на своих многочисленных ошибках.

— У меня нет других животных. Но в детстве были немецкие овчарки. Рабочим собакам нужна физическая нагрузка. Ее отсутствие им только во вред. Такер — охотничий пес. Ему жизненно необходима высокая активность.

Конечно, я об этом знал, но меня впечатлило, что об этом знала и она.

— Значит, вы с ним занимаетесь?

В трубке раздались звук струящейся воды и звяканье посуды. Затем я услышал, как на заднем фоне она негромко разговаривает с Такером, и мое лицо растянулось в улыбке. Она спросила его, хороший ли он пес и хочет ли получить вкусняшку. В ответ раздался лай.

— Мы гуляем по пять миль каждый день, — сообщила она. — У меня отличный загар.

— Я бы с удовольствием посмотрел на это. Пришлите мне фотографию.

Это была шутка — почти. Мне и правда хотелось увидеть, как она выглядит.

— Судебный иск вам обеспечен. Сексуальное домогательство в отношении сотрудника, — прицыкнула она. — Вы, должно быть, настоящий кошмар для отдела кадров.

— Нет, я доставляю проблемы исключительно себе.

— Да? И чем же вы занимаетесь?

Она меня не узнала. В этом не было ничего необычного — я над этим давно и усердно работаю. На ленте появился мой багаж. Еще через несколько сумок показалась и гитара в чехле.

— Я музыкант.

— А, из Голливуда. Типа тех, что ездят за океан, чтобы записывать саундтреки для независимого кино.

Недалеко от истины. Боже, неужели я живу так шаблонно?

— Ну, что-то типа того. Я на гастролях вместе с группой. И да, немного имею отношение к кино. Но не к независимому.

На самом деле фильм был достаточно кассовый, но я не хотел распространяться на эту тему. И хотя для Лос-Анджелеса это обычное дело, хвастаться связями я не любил.

Я забрал чемодан и гитару. Теперь обе руки были заняты, и пришлось держать телефон плечом. Нужно было пройти таможню и поймать такси, чтобы добраться до отеля, а для этого завершить разговор со Слоан. Но я уселся на скамейку прямо на выходе из зоны получения багажа и устроил рядом с собой гитару.

— Хм, — скучающим голосом отозвалась Слоан. — Каждый занят своим делом.

Она не стала расспрашивать о фильме. Казалось, ее вообще это не заинтересовало. Просто удивительно. Моник при нашей первой встрече только и спрашивала, кто я такой да кого знаю. Если подумать, то и потом ничего особо не изменилось. Здорово поболтать с человеком, который не думает о том, что я могу помочь с работой. Честно говоря, меня подобные разговоры уже задолбали.

Я сменил тему.

— А вы чем занимаетесь?

— Ничем интересным, — расплывчато ответила она.