Плексус

- Ори что угодно, - втолковывал мне Муни, - но только во всю глотку! И не стой на одном месте. Двигайся! Надо действовать шустрее, если хочешь избавиться от своей пачки, пока не вышел следующий выпуск.

Я делал все, что мог. Носился как угорелый из конца в конец улицы, потом нырнул в боковую. Вскоре я очутился в парке. Продать удалось всего три или четыре экземпляра. Я бросил связку на землю, сел на скамью и стал смотреть на уток, плававших в пруду. Все инвалиды, все чахлые и хилые повыползали из своих нор, чтобы погреться на солнышке. Парк больше походил на двор Дома ветеранов. Старый хрыч, сидевший рядом, попросил газету, чтобы прочесть сводку погоды. Я блаженно дремал, пока он не прочитал всю газету насквозь. Когда он ее вернул, я попытался аккуратно ее сложить, чтобы она не потеряла товарный вид.

На выходе из парка меня остановил полицейский, пожелавший купить газету, чем едва не испортил мне настроение.

К тому времени как на улицах должен был появиться очередной выпуск, я продал ровно семь экземпляров. Я разыскал О'Мару. У того дела были чуть лучше, но тоже нечем особо похвастать.

Муни будет расстроен, - сказал он.

- Знаю. Мы не созданы для торговли газетами. Это работа для мальчишек… или таких шустрых парней, как Муни.

- Это точно, Генри.

Мы подкрепились кофе с пончиками. Все лучше, чем ничего. Нам требовалось одно - еда и еще раз еда. От ходьбы по улицам с тяжелой пачкой газет разыгрывался зверский аппетит. Я гадал, на сколько меня еще хватит;

Позже снова столкнулись с Муни. Извинились, что не способны делать эту работу лучше.

- Да ладно, - ответил он. - Я все понимаю. Слушайте, возьмите у меня взаймы пятерку. Поищите что-нибудь получше. Такие вещи не для вас. Увидимся вечером в закусочной. Идет? - Он помахал нам и понесся дальше.

- Мировой парень, иначе не скажешь, - изрек О'Мара. - Нет, ей-богу, надо что-то делать! Давай, придумай что-нибудь!

Мы двинулись вперед, не имея ни малейшего представления, чего ищем и как это найти. Через несколько кварталов один жизнерадостный тип попытался стрельнуть у нас десять центов.

Шахтер из Пенсильвании, он попался, как и мы. За кофе с пончиками мы обсуждали, как выбраться из положения, в котором оказались.

- Вот что я предлагаю, - сказал он. - Пошли сегодня вечером в район красных фонарей. Там тебе всегда рады, если можешь заказать выпивку. Наверх к девчонкам подниматься не обязательно. Во всяком случае, у них уютно - можно еще и музыку послушать. Лучше на шлюх смотреть, чем сидеть в этом морге, - заключил он (имея в виду Христианский союз).

Вечером за выпивкой он поинтересовался, обращали ли нас.

- Обращали? - удивились мы, не понимая, к чему он клонит.

Он объяснил. Похоже, в «морге» всегда ошивались несколько парней, желавших переманить вас в свою церковь. Даже мормоны посылали туда своих агентов. Вся штука заключалась в том, растолковывал он, чтобы слушать с невинным видом и притворяться заинтересованным. «Если придурок решил, что поймал вас на свой крючок, то запросто могут покормить. Попробуйте как-нибудь. Меня они уже достали, не могу больше».

Мы оставались в борделе сколько было можно. То и дело появлялась новая девчонка, делала нам пассы и, не дождавшись ответного знака, оставляла нас в покое.

- Им тут не так уж сладко, - заметил наш приятель. - Доллар с клиента, и то большую часть хозяйка забирает. Хотя у некоторых из них вид не такой уж измученный, что скажете?

Мы с видом знатоков оглядели девочек. Волнующее зрелище, даже более волнующее, чем милашки из Армии спасения. Все как одна жевали жвачку, негромко болтали, насвистывали, стараясь выглядеть завлекательно. Одна или две, я заметил, зевали и терли кулачками слезящиеся глаза.

- По крайней мере они регулярно питаются. - Это подал голос О'Мара.

- Похоже, что так, - сказал наш приятель. - Я бы предпочел голодать.

- Не знаю, - проговорил я. Если бы пришлось выбирать… если бы я был женщиной… не уверен, что не попробовал бы. Во всяком случае, пока не нагулял малость жирку.

- Ты ошибаешься, хмыкнул наш приятель, - если так думаешь. Поверь мне, на такой работе жирок не нагуляешь.

- А что скажешь вон о той? - спросил О'Мара, показывая на толстуху в тонну весом.

Такой уж она уродилась, это всякий поймет. К тому же она не дура выпить.

Ночью, возвращаясь в никуда, я думал о Моне: как она там без меня? С момента приезда сюда я получил от нее одно короткое послание. Правду сказать, она была не любительница писать письма. Так же, как и вдаваться в подробности. Из ее записки я только и узнал, что в любой момент ее могут выселить. И что тогда? Интересно было знать.

Назавтра я почти весь день болтался в Y. М. С. А., надеясь или, скорее, моля Бога, чтобы кто-нибудь начал обрабатывать меня. Я был готов и жаждал быть обращенным в какую угодно веру, даже в мормонскую. Но никто мной не интересовался. Вечером мне пришла блестящая мысль. Все было настолько просто, что я удивлялся, почему не подумал об этом раньше. Впрочем, надо было дойти до последней точки, чтобы придумать такое.