Племя

Получасовая и не совсем комфортная прогулка наконец закончилась. Роза попросила Шона немного постоять, пока она еще приоткрывала тяжеленную дверь. Наконец, заведя Родригеса внутрь и усадив его на пол, возле стены, девушка с таким же трудом закрыла входную дверь. Внутри было немного теплее, но все же далеко не жарко. Уже не обращая внимание на легкую прохладу, все, что смогла сделать Роза в темноте, — нащупать Шона и прилечь рядом с ним, моментально уснувши.

В помещение попадал рассеянный розовый свет. Шон раскрыл глаза, осматривая помещение. Он не сразу понял, где находиться. Память о произошедшем вернулась к нему вместе с болью на месте укуса. Способ, которым обработали рану, ему не совсем понравился, но на что-то большее рассчитывать сейчас не приходится. Справа от Родригеса, облокотившись ладонью на его плечо, спала Роза. Обнаружив себя укутанным в ее пальто, Шону стало крайне жаль эту благородную даму, пожертвовавшую своим теплом прошлым вечером. Его переполняло восхищение ее поступком. Вспоминая о всех ее вчерашних подвигах, об их объятиях, о всем пути, Шон начал постепенно понимать, что на самом деле чувствует. Родригес аккуратно, дабы не разбудить девушку, снял с себя пальто и накрыл им спящую Розу.

В голове перемешались между собой многочисленные интерьеры самых разных домов, магазинов, прочих помещений. Шону уже казалось совершенно противным изучать каждую комнату, где они находятся, но сейчас это необходимо. Хоть и все подсказки уже найдены, остается еще одно важное дело, с которым нельзя медлить, — выживание. Если сейчас и хватает еды и питья, то не стоит думать, что так будет всегда. Ничто не может быть вечным. Наступит день — кончатся не только их личные припасы, но и все дома во всех городах окажутся абсолютно пустыми. Эти мысли не давали Шону покоя. Он хочет жить, он любит жизнь такой, какая она есть, несмотря на все ее сегодняшние пороки. Но как же быть дальше? Вряд ли он сможет долго прожить, если питаться лишь тем, что валяется на полу в заброшенных домах. Родригес задумался: возможно ли создать какой-то центр для жизни, оборудовать там места для выращивания растений, развести там животных(если таковые еще живы)? Это было бы идеальное место для основания новой эпохи. А потом, может быть, через десятки лет, люди смогут вернуться в города. Но для этого нужно изобрести вакцину либо истребить всех мутантов. Для этого Шон и пришел сюда.

Хромая на раненую ногу, Родригес подошел к окну, чтобы осмотреть место их расположения. Из головы совсем вылетело все, что происходило вчера с ними после нападения собак. Если бы он только мог предугадать свой путь. Шон все еще проклинал эту комнату без окон вместе с ее создателем. Дальше он мог вспомнить только то, как сел на скамейку, выслушав какую-то речь Розы и что-то пробормотав ей в ответ, а затем уснул. Дальше все совершенно позабыто, словно во сне.

Шон приподнял штанину, осматривая перебинтованную рваными тряпками рану. Хотелось бы сейчас найти что-то для обеззараживания. Даже если пока у него не проявлялись никакие симптомы инфекций, это не означает, что ее нет.

Достав из рюкзака две маленькие консервы, Шон раскрыл одну из них и принялся с аппетитом усмирять свой голод. Казалось, что он не ел целую вечность, да ему и не хотелось. Лишь полное отсутствие сил давало сигнал о том, что пора бы перекусить. В это время, глубоко вздохнув, раскрыла глаза Роза, на лице которой покой смешался с тревогой, отчего взгляд ее казался недоумевающим. Надев на себя пальто, которое выполняло сегодня роль одеяла, девушка присела рядом с Шоном, принимаясь за завтрак.

— Как ты? В порядке? — спросила она, окидывая взором общий вид Родригеса, дабы оценить его состояние.

— Да. В порядке, — отвечал он с некоторыми паузами в словах. — Спасибо… А ты? Неизвестно, кому из нас было вчера тяжелее.

Роза подтвердила, что нормально себя чувствует, и посмотрела в окно, где по чистому утреннему небу разливался золотисто-розовым цветом рассвет.

Разобравшись с едой, Шон еще раз осмотрел помещение, обнаружив на стене карту города. Его, конечно, интересовало местонахождение больницы, которую он обнаружил на улице Пустынной. Странное название сразу нашло в его голове оправдание строчек стихотворения. “Земля там тает, жара неуязвима”. Но до сих пор в голове не укладывалось, зачем так заморачиваться, если можно было просто оставить одну прямую подсказку в письме. Зачем писать совершенно непонятное, странное стихотворение, когда можно написать адрес больницы?

— Посмотри, — Роза протянула поднятую с пола газету Шону. — Помнишь про “Сибирский инцидент”? Тут про него целая статья.

— Такие истории не забудешь, — ответил Шон, беря в руки газету. — У нас в школе столько страшных историй по ее мотивам сочиняли. Это случилось почти двадцать лет назад, а ничего толком не выяснили.

— Да уж… Ты веришь в то, что этот мужчина и в самом деле виновный? Он остался совсем один среди множества трупов. Уничтожил всех. Я не думаю, что он настолько силен, что его никто не смог бы усмирить.