Племя

— В скандинавской мифологии говорили о них, как об оживших мертвецах, близких к вампирам. Про первый факт, думаю, пояснять ничего не нужно, мутанты, по сути, и есть ожившие мертвецы, как зомби. А вот по поводу второго я хотел тебе рассказать, но как-то забывалось, — Шон отвел взгляд от окна и заметил, как увлеченно Роза смотрит на него в ожидании рассказа. — Однажды я провел очередной эксперимент с мутантами. Ты точно замечала у них подобие жала, которое они всегда высовывают изо рта, оно же и есть их самое слабое место. Так вот я задался вопросом, что значит для них это жало. Мои наблюдения не прошли зря. Оказывается, приступая к поеданию жертвы, Драугров интересует не столько плоть человека, сколько его кровь, а этим самым жалом они пробивают кожу, высасывая кровь. Лишь после того, как они достаточно напьются, они могут приступать к поеданию. Так что они скорее вампиры, а не зомби. Но согласись, назвать их вампирами даже язык не поворачивается.

— Да и Драуграми их тоже не назовешь.

— Но все же! Я считаю, это отнюдь неплохо, да и оригинально.

— Тогда я назову их… гиены. А что? Бегают быстро, питаются всякой дрянью. Смотри, сколько совпадений, даже больше, чем с Драуграми, — девушка засмеялась, заразив смехом и Шона.

Дорога обещала быть долгой, не меньше двенадцати часов. Так что Родригес и Роза старались не потратить все темы для разговоров в первый же час, растягивая удовольствие от спокойного общения.

Поезд проезжал мимо небольшого поселка, вид которого вновь заставлял задуматься о событиях прошлого. Многие дома остались относительно целыми, но все же от их вида мороз так и пробегал по коже, дыхание замедлялось, а все мысли резко прекращались, словно все в один миг упало куда-то вниз, и только и остается, что наблюдать за всем этим, снова огорчаясь своей слабостью и бездействием. Когда ты не можешь ничего изменить — одно из ужаснейших чувств на планете.

Роза отвернулась от окна, не желая больше смотреть на это противное зрелище. Она продолжала беглым взглядом осматривать вагон, будто хотела найти что-то интересное, но каждый раз поиски заканчивались безрезультатно.

— Ты не вспомнил по поводу Орлова? — спросила девушка, оглядываясь назад.

— Нет, — вздохнул Шон, нервно постукивая пальцами по столу. — Я вспомнил лишь Орлову, она работала с нами некоторое время. Но я не думаю, что здесь есть какая-то связь. Уверен, в мире таких Орловых тысячи.

— Постарайся вспомнить что-то еще.

— Да нечего больше вспоминать. И толку от этого больше нет. Мы сейчас едем за пару сотен километров. Я уверен, мы этого Орлова больше в жизни не встретим, — Родригес замолчал где-то на минуту, о чем-то вновь задумавшись, но вскоре продолжил. — А если я его и встречу, то скорее всего убью. Только я правда не понимаю, откуда он знает меня, откуда он узнал мой адрес, мое имя, моего знакомого, как ему удавалось оставлять столько посланий. Да здесь все какое-то слишком странное! Ну, положим, все это его рук дело, но где тогда Саша Волков? — Роза вопросительно взглянула на Шона. — Ну… мой коллега. Письмо, которое я получил, написано от его имени.

— Как раз это в очередной раз подтверждает, что вы были знакомы, скорее всего все трое. Поэтому я и говорю тебе: “задумайся”.

Шон вновь уставился в окно. Думать не хотелось, да и мало что удавалось достать из головы. То ли действительно ничего не помнилось, то ли разум устал от постоянных расследований и загадок.

Прошло порядка восьми часов. Шона и Розу уже начинало клонить в сон от легкого покачивания состава, а постоянный ритм колес действовал так усыпляюще, точно сказка. Развалившись на сидении, Шон плавно погрузился в сон, слегка похрапывая. Роза осторожно взяла свою сумку, как можно тише расстегнув молнию, и достала оттуда взятую из дома братьев книгу и принялась за чтение. Через полчаса ее глаза начали слипаться, так и клонило в сон, но девушка хотела дочитать главу. Перевернув страницу, Роза обнаружила на месте окончания главы несколько вырванных из тетради листов, полностью исписанных маленьким, аккуратным почерком. Интерес оказался гораздо сильнее сна, так что девушка взяла листы в руки, отложив саму книгу и принялась читать.