Племя Каина

— Вы опоздали. Очень неприятно, что так начинается наше сотрудничество.

— Сотрудничество еще не началось, — ответил незнакомец. — Кроме того, я не нарушил ни одного условия нашего договора. Я сказал, что буду вечером в девять, и я БЫЛ В ДЕВЯТЬ. Вопрос: когда мы с вами встретились. Но это уже ДРУГОЙ ВОПРОС.

— Любопытная логика, — сквозь силу улыбнулась Эльвира. — Вы рядом, однако, мы не видим вас.

— Зато я вижу вас. И могу сделать некоторые выводы.

— И какие?

— О! Очень серьезные выводы.

— Вы уверены, что видите заказчика, а не посредника?

— НАДЕЮСЬ, что вы заказчик.

— Удивительная способность распознавать людей с первого взгляда. Как вам удается?

— Разрешите сохранить при себе мои маленькие тайны.

— Ваше право… Но перейдем к делу.

— Перейдем.

— Мы хотим обратиться к вашей помощи.

— Почему именно к моей?

— Вы универсал. По крайней мере, так вас отрекомендовали…

Эльвира сделала паузу, ожидая ответной реплики словоохотливого собеседника. Но он вдруг ЗАМОЛЧАЛ. И лишь буравил Эльвиру глазами. Ей пришлось продолжать:

— Дело сложное. Нужно убрать одного человека… Молодую женщину.

Никакой реакции в лице киллера. Он просто слушал.

— … У нее нет специальной охраны. Хотя, возможно, сейчас ее «пасут» органы.

— Неважно. Ее данные.

Хлебникова протянула ему папку с материалами на Додонову.

— Нам сообщили, что она собирается ехать в Незнамовск. Но она НЕ ДОЛЖНА ПРИЕХАТЬ СЮДА.

Киллер молча наклонил голову.

— Ее смерть должна выглядеть как несчастный случай. Чтобы самому дотошному следователю или журналисту и в голову бы не пришло, что ее убили. Это необходимое условие операции.

Незнакомец просматривал папку с материалами и по-прежнему не проронил ни слова.

— Вы согласны?

— Сумма?

— Назовите ее сами.

Киллер достал ручку и листок бумаги, набросал на нем цифры.

— Хорошо, — сказала Эльвира.

— Аванс.

— Хотите получить наличными?

— Да. И сейчас.

Эльвира взглядом приказала секретарю, чтобы та достала деньги из тайника.

— Значит, договорились.

— Договорились, — просто ответил киллер. — Она не доедет до Незнамовска.

— Как с вами связаться?

— Я вас сам найду… Остановитесь вон за тем поворотом.

Едва машина притормозила, «старик» выскользнул и в одну секунду растворился в ночной мгле города. Он так и остался неизвестным, загадочно страшным, при желании меняющий свою внешность, точно мистиф у Клайва Баркера.

Такова была первая встреча Эльвиры Хлебниковой с Идеальным Убийцей. Оставалось ждать, когда он выполнит свою работу…

— Едем домой! — распорядилась Эльвира.

Автомобиль полетел к ее резиденции. Она мчалась по улицам сонного, неторопливого Незнамовска, как хозяйка. Хозяйка города, с которым сама же и вела войну, чтобы удержать свою власть.

Глава вторая. Загадочный клиент

Художник Андрей Блинов давно ощущал себя заклятым неудачником. Нельзя сказать, чтобы ему вообще не везло. Его работы продавались, хотя и по невысокой цене. У него были выставки и в Незнамовске, и ряде других городов Черноземья. Однако он мечтал об ином: о настоящей славе и толпах поклонников. Каждый раз, выставляя на людской суд свою очередную картину, он жаждал бурных восторгов и восклицаний. Но постоянно слышал одно и то же: «Вы, молодой человек, неплохой художник!». И от этой фразы его бросало в дрожь. Ведь «неплохой» — это худший из эпитетов. Обычно им награждают посредственность, что судорожно хватается за каждый комплимент, точно перезрелая красавица. Андрея часто называли и «подающим надежды». Это хорошо для двадцати, в крайнем случае, двадцатипятилетних. Но если тебе тридцать (и уже за тридцать!), словосочетание «подающий надежды» становится слишком аморфным и неопределенным. У каждого художника наступает в жизни момент, когда он, точно витязь из сказки, должен остановиться у развилки из трех дорог и сделать выбор. Либо создай ТВОРЕНИЕ, от которого в упоении трепещут сердца, которое околдовывает наши души, заставляя рыдать и смеяться над собственной ролью в бесконечной, блистательной мировой драме. Либо сойди с Великого и тесного пути, именуемого Искусством… Но как часто выбирают третий путь и плетутся по нему, наполняя нашу жизнь нечистотами пошленьких поделок; добровольно соглашаются на роль героев одного дня, а потом сгорают точно сделаны были из папье-маше.

В тридцать лет, еще не отчаявшись войти в разряд «гениев», Андрей женился на красивой и очень доброй девушке Маше. Но она работала экономистом в маленькой конторе и была так далека от искусства! Маша с болью (прежде всего от собственного бессилия) наблюдала отчаяние Андрея, когда у него что-то не получалось и он в ярости ножом разрезал холст. Однажды Маша спросила: «Почему ты это сделал?». Ей казалось, что работа «такая красивая и такая яркая!». И вот тогда ЛАСКОВЫЙ МУЖ накричал на нее, назвал непроходимой дурой. Что оставалось делать Маше? Тихонько плакать по ночам, чувствуя, как трещина в их отношениях с Андреем начинает превращаться в пропасть, в которую устремляются воды бушующего водопада. И когда-нибудь пропасть станет такой, что они больше не увидят и не услышат друг друга.