Племя равных

– Ну что, Гисандр, предатель древних традиций, – спросил он с ненавистью, харкая кровью. – Ты нашел свою семью? Я знал, что ты попытаешься их спасти. И специально направил второй отряд через поле к тебе навстречу, чтобы задержать.

– Ты знал, что я приду сюда? – удивился наварх.

– Нет, – ответил полемарх, – но когда я увидел корабли на реке, то понял, никто кроме тебя не смог бы привести их сюда. И мне стало ясно – мой истинный царь поблизости, и я нужен ему.

– Ты мог ошибиться, – покачал головой первый наварх Спарты, – у нас уже есть воины, кроме меня, способные управлять флотом.

– Но не ошибся, – вновь харкнул кровью Леонт, – а ведь когда-то именно я учил тебя воевать… уважать наши традиции.

– Это ты подсказал Леотихиду, где их искать? – перебил его Гисандр, видя, что время, отпущенное Леонту, истекает.

– Нет, – пробормотал полемарх, силы которого были на исходе, – с ним сейчас мой лучший ученик – Деметрий. Он прекрасно знает, где ты живешь. И без меня покажет дорогу к твоему дому. Он давно хотел отомстить тебе за все обиды.

– Деметрий? – Кровь прилила к лицу Гисандра при звуках этого имени. – Значит, их захватил этот трус Деметрий?

– Да, – расхохотался Леонт, в глазах которого пылала лютая злоба, – и теперь твоя жена и сын в его власти. Он наверняка взял их в заложники и казнит при первой необходимости. А может, еще успеет потешиться с твоей женой и сыном. Он ведь любит и мальчиков… ты не знал?

– Леонид думал, что ты верен ему, – холодно ответил Гисандр, – прощай, учитель.

Он взял копье у стоявшего рядом гоплита, размахнулся и вогнал в грудь полемарха с такой силой, что острие пробило сердце, войдя землю. Леонт дернулся и затих навсегда.

«Собаке – собачья смерть», – как-то отстраненно подумал наварх.

– Нам пора, – возвестил он своим бойцам.

Но прежде, чем возобновить преследование, наварх велел полусотне морпехов вернуться на корабли, оставив себе лишь три сотни гоплитов. И приказал командирам кораблей:

– Прочешите город, убейте всех оставшихся воинов. Их не должно быть много. Расстреляйте из баллист зажигательными горшками постройки. Сожгите Пеллану и потом возвращайтесь назад в Спарту к Никодемосу. Ваша задача выполнена, об остальном позабочусь я.

Половину дня он бежал не останавливаясь, но не смог отыскать следы беглецов. Каким-то непостижимым образом раненому царю, которого несли на носилках, и его жене с эфорами удавалось уходить от погони. Наконец, на закате, наварху улыбнулась удача. На отрогах Тайгета он заметил воинов, карабкавшихся по крутой тропе вверх. Перед ними уже виднелся перевал, за которым начинался спуск в соседнюю плодородную долину, что когда-то была свободной страной под названием Мессения.

– Вот они! – вскинул руку наварх, указывая на них своим воинам. – До заката солнца они должны быть схвачены!

И первым бросился по тропе вверх. Он лез и лез, сдирая в кровь руки и ноги, но не чувствовал боли. Остальные гоплиты не отставали от своего командира. Когда начался закат, отряд преследователей взобрался на перевал и уже на спуске настиг солдат Леотихида. В короткой и яростной схватке все они были изрублены на куски, но ни самого царя, ни его жены, ни пленников здесь не оказалось. Да и весь отряд едва насчитывал человек тридцать. Когда Гисандр понял, что его провели, он потерял самообладание и в ярости отрубил головы трем пленным гоплитам, которых собирался допросить. Его дикий, полный отчаяния крик разнесся над перевалом.

Затем Гисандр сел на камень, отбросив в сторону меч, и надолго замолчал. Воины, никогда не видевшие своего наварха в таком состоянии, решили, что он сошел с ума. Они столпились вокруг него, не зная, что предпринять дальше. А наварх не мог понять, почему все так происходит. Ему казалось, будто бы все боги отвернулись от него и помогают сейчас Леотихиду и эфорам уйти от погони, а Деметрию, захватившему в плен его семью, от возмездия.

И вдруг один из командиров эномотии осторожно приблизился к нему.

– Мы только что нашли еще двух пленников, – сообщил гоплит, – они прятались в скалах. Не похожи на воинов. Что с ними делать?

– Каких пленников? – нехотя поднял голову наварх, но потом все же взял себя в руки и приказал: – Ведите сюда.

Гоплиты подтолкнули к нему двух высоких и худых мужчин в строгих серых гиматиях. Оба были в летах, оба имели седые бороды. Пленники тяжело дышали от долгой спешки.

– Вот они, Гисандр, – добавил командир эномотии, отступая на шаг.

Услышав имя наварха, оба пленника задрожали от страха, и это не укрылось от самого Гисандра.

– Что с вами? – усмехнулся он. – Неужели вам знакомо мое имя? Вижу, знакомо.

А едва окинув пленников взглядом, наварх просиял, вскочив со своего места. Он мгновенно понял, кто перед ним. В этот час и в этих обстоятельствах на перевале не мог быть кто-то другой. И все же Гисандр, подняв свой меч, решил послушать, что скажут ему сами пленники.

– Назовите ваши имена, – потребовал он для начала.

Оба, однако, молчали. Постепенно они поняли, что лучше не выдавать себя, и еще надеялись на помощь богов, но было уже поздно.