Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях

И действительно, военные власти Англии и США хотели как можно скорее получить своих военнопленных, которые освобождались частями Красной армии. При этом все, что могло помешать сотрудничеству с Советским генеральным штабом, они старались исключить. Более того, союзников пугало увеличение числа русских военнопленных по мере продолжения боевых действий. И единственным возможным решением проблемы им виделась скорейшая репатриация русских.

Н. Толстой отметил, что Сталин, еще до открытия конференции в Ялте, «выразил надежду, что военнопленных отошлют назад в СССР в кратчайшие сроки. Он спросил, хорошо ли с ними обращаются и отделены ли они от немцев, и сказал, что советское правительство считает всех их советскими гражданами, а также поинтересовался, не было ли попыток повлиять на них, чтобы заставить отказаться от репатриации. Только после их возвращения в СССР можно было решить, что делать с теми, кто согласился воевать на немецкой стороне.

Почему Советское правительство было заинтересовано в возвращении советских военнопленных, вполне понятно. Но вот почему оно настойчиво требовало выдачи тех своих граждан или бывших граждан России, которые находились на немецкой службе в различных формированиях, понимают не все или же понимают не так, как это было на самом деле.

Дело в том, что 16 мая 1945 года в советских газетах была опубликована самая последняя сводка Советского информбюро. В ней говорилось о том, “что советские войска закончили прием сдавшихся в плен немецко-фашистских войск по всему советско-германскому фронту”».

«В английской же зоне, — отмечал В. Карпов, — не были расформированы и не переведены на положение военнопленных около 1 миллиона солдат и офицеров, с которыми даже проводились занятия по боевой подготовке. Кроме того, сохранили свой штаб и два корпуса, численностью более 100 тысяч человек каждый, армейская группа Мюллера, переименованная в группу “Норд”. Гитлеровцы ходили в своей форме, носили награды, приветствовали друг друга прежним нацистским вскидыванием руки. Единственное, что изменилось — это возглас, поскольку Гитлер был мертв, теперь осталось просто “Хайль”, а кое-кто уже добавлял “Хайль Дениц”».

Почему так поступили союзники? Прежде всего, они опасались победоносной Красной армии, считая, что «она без труда может промаршировать оставшуюся часть Европы и выйти к океану». Боялся этого Черчилль. Боялся этого и Трумэн.

Владимир Карпов в книге «Маршал Жуков. Опала» пишет:

«Черчилль позднее в мемуарах не скрывал своих предательских (как союзник) намерений по отношению к “русским”. Приведу лишь одну, хотя и широко известную цитату, из директивы, данной им Монтгомери:

“Тщательно собирать германское оружие и складывать его, чтобы его легко можно было раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжилось”.

Монтгомери все понимал прекрасно и позднее в мемуарах писал: “Германские военные руководители, которые спаслись от русских, весьма охотно хотели стать друзьями англичан и выполняли бы что мы хотели. Однако в оплату за это сотрудничество они ожидали, что с ними будут обращаться как с союзниками англичан против русских”.

В общем, все друг друга понимали, поэтому состоящая из англичан и американцев Союзная контрольная комиссия, прибывшая 13 мая во Фленсбург, вместо того чтобы выполнять свои прямые обязанности по реализации акта о капитуляции, превратилась (как определили сами немцы) в “связующий орган между союзниками и правительством Деница”».

15 мая маршал Жуков вызвал к себе в кабинет начальника разведывательного управления 1-го Белорусского фронта генерала Н.М. Трусова и утвердил представителем от советской стороны для ареста Деница. Утром 17 мая группа Трусова (были там и чекисты) в составе колонны из двенадцати автомобилей выехала на Запад.

Сам Николай Михайлович рассказывал писателю В. Карпову: «Оказавшись за Кильским каналом, мы как бы попали в довоенную фашистскую Германию: всюду видны старые названия улиц, фашистские указатели, кругом свастика, фашистское приветствие поднятием руки и масса немецких военных в сухопутной, эсэсовской и морской форме, все при орденах, со знаками различия.

Было очевидно: здесь в полной мере продолжал существовать гитлеровский порядок, действовали фашистские законы.

В городе Фленсбурге функционировал городской транспорт, работали магазины, оживленное уличное движение регулировали пожилые полицейские в форме, которую они носили при Гитлере.

Во Фленсбургском порту находилось много немецких вооруженных военных кораблей. Экипажи этих кораблей жили обычной жизнью, уходили на берег, возвращались из городского отпуска. На кораблях отбивались склянки и развевались немецкие флаги со свастикой.

Во Фленсбурге находилось и продолжало функционировать верховное командование фашистской германии (ОКВ) во главе с генерал-полковником Йодлем — начальником штаба оперативного руководства.