Плененная фаворитка

– Кто ты такая, Хатун? Служанка, посланная валиде-султан? Тогда скажи ей, что горничных у меня хватает, – фыркнула француженка, не подозревая, что за вуалью скрывается именно женщина, ставшая когда-то для короля любимицей.

– Леди Роземонд, я не служанка. У меня с Вами много общего, – прошептала девушка, поглядывая на горничных, которые тихо посмеивались из-за жалкого вида Арабеллы: подол платья оборван, волосы разметаются по плечам, вуаль кое-как прикрывает лицо.

– Что у меня может быть общего с алжирской рабыней? Может, французский двор, или жребий фрейлины? Но такую «красавицу», одетую в лохмотья, видит Бог, никто и близко не подпустит к дворцу, – все уже открыто засмеялись. Арабелла чувствовала себя ничтожеством, над которым смеются невольницы. Хотя, она была одной из них. Сжав руки в кулаки, чтобы не сорвать с себя вуаль прямо перед наложницами, дочь герцога спокойно парировала:

– Сударыня, простите мне мою дерзость, но Вы не можете меня оскорблять. Я не Ваша рабыня, у меня есть такое понятие, как гордость и уважение. Поэтому, мадемуазель, кем бы Вы ни были, я должна попросить Вас об аудиенции. Поскольку, даже осужденный имеет право восстать перед господами перед расплатой за свои грехи.

Пораженная красноречием девушки, Роземонд, опустив голову, ответила: – Я…я тебя слушаю.

– Леди Роземонд, я попрошу остаться с Вами наедине. Поскольку наш разговор не должен касаться посторонних.

– Но они мои камеристки. Им я доверяю.

– Но я им не доверяю, ибо они – просто служанки, которые за мешок золота могут не только предать, но и убить. Не смотрите так на меня, мадам. Я не скажу Вам ни слова в присутствии этих девиц. Либо они уйдут, либо, клянусь своей честью, мне придется смолчать. Но в таком случаи Вы не узнаете ни капли того, что Вас так прямо касается. Но мне кажется, что Вы просто боитесь того, что я причиню Вам вред. Если это так, тогда у меня нет уважения к Вам, ибо Вы, такая могущественная, богатая государыня, боитесь беззащитной девушки из гарема.

Сглотнув слезы, женщина шепнула своим девушкам: – Выйдите.

– Но, госпожа, – темноволосая служанка запротестовала. Возможно, она была алжиркой, ибо только в этих женщин такая горячая кровь и упорство.

– Фатиме, не смей противиться моим указанием! Эта женщина – лишь капля воды в океане роскоши. Кто она такая? Госпожа? Султанша Абдул-Рашида? Или, может достопочтенная графиня? Она полностью зависит от нас. А бояться таких, значит, унижать самих себя, – леди Роземонд проговорила эти слова на французском языке, в надежде, что новоприбывшая незнакомка не знает этого языка.

Когда дверь за служанками захлопнулась, девушка сделала нескольку шагов навстречу француженке: – Мадам, извольте мне сделать то, что навсегда изменит Ваше отношение ко мне, – медленными движениями руки молодая женщина сбросила с лица вуаль. Роземонд стояла на месте, будто статуя, широко открыв глаза. Судорожно глотнув, она пролепетала тихим голосом:

– Ма…мадемуазель…де…де Фрейз? Это Вы?

– Да, леди Роземонд, Ваши прекрасные глаза Вас не обманули. Вы не бойтесь, я не призрак, – засмеялась Арабелла, принимая французский тон общения.

– Но ведь всю Францию облетела мысль о Вашей гибели. Все считали, что на Вас напали разбойники и утопили в Сене. Еще и в реке нашли труп женщины…. Женщины, у которой были такие же волосы, как и у Вас. Но труп не смогли опознать из-за страшных увечий. Несчастная находилась на левом побережье Сены, рядом с домом, в котором Вы родились. Было две версии: либо это Вы, либо…Ваша приемная мать. Теперь, когда Вы здесь, все и так понятно….

– Что? Этого не сможет быть! Она не могла умереть!

– Скорее всего, ее убили. Ибо из ее груди торчал длинный нож с рукоятью, на которой был выцарапан облик волка, державшего в зубах человеческую голову. Но потом кинжал исчез прямо из дворца. Я уверена, что убийцей являлся человек, очень близко приближенный к королю.

– Но кто? У Антонии не было врагов, к тому же, она не знала никого из свиты Людовика, – слезы заструились по щекам девушки, а взгляд устремился в даль: – Может, охотились на меня?.. Ведь в тот день, когда на меня напали, я соврала королю, что еду к матери. Возможно, это его сторонники пожелали от меня избавиться, но нашли Антонию. Но кто тогда на меня напал?

– Мадам, я прошу Вас, не думайте об этом. Лучше расскажите, как Вы здесь оказались?

Тихим голосом Арабелла рассказала все миледи де Сандрайн, уточняя каждую мелочь. По просьбе девушки, Роземонд не перебивала свою собеседницу, хотя на протяжении всего рассказа не раз всхлипывала и поднималась с кресла.

– Теперь Вы понимаете, мадам, что здесь я оставаться не могу. Если меня найдут, то пожелают остановить биение сердца. Прошу, помогите.

Маркиза медленно встала, подходя к окну: – Но чем я могу Вам помочь?

Вопрос повис в воздухе. Неужели Роземонд была так наивна, что не понимала просьбы Арабеллы? – Мадам, Вы знаете не хуже меня, как карают за причиненный вред королю во Франции. Здесь же способы более извращенные. Вместо эшафота меня ожидает сто смертельных ударов кнута.