Плененное сердце

— Остальную часть времени я провела в библиотеке, — Каталина восторженно округлила глаза и захлопала ресницами, намеренно игнорируя недовольство супруга, искренне не понимая, чем оно было вызвано, поэтому самозабвенно продолжила делиться первыми впечатлениями от знакомства с новым домом: — Я не думала, что когда-нибудь смогу встретить столь обширную коллекцию рукописей и трактатов, не говоря уже о том, что меня просто заворожил необычайный предмет на полу возле стола…

— Вы говорите о глобусе?

— Да, — кивком хорошенькой головки подтвердила Каталина, и ее ищущий взгляд утонул в темноте трапезной, — именно о нем.

— Этот глобус я заказал в Португалии семь или восемь лет назад. Он наиболее точно указывает месторасположение всех известных материков и океанов.

— Очень интересно. А зачем он вам?

— Хм, как я уже упомянул, я много поездил по миру, открывая для себя новые города и страны. Глобус — незаменимая вещь для неутомимых путешественников вроде меня…

— …и торговца, не правда ли? — задала прямой вопрос Каталина. Для нее было необычным узнать, что потомственный аристократ, имеющий в своем распоряжении немало плодородных земель, обширных пастбищ, виноградников и сословных привилегии, в конце концов, станет промышлять торговыми делами, как заправский буржуа.

— Дражайшая Каталина, мне известно, что дворянин, ведущий торговые сделки, в свете имеет плохую репутацию, — Себастиана изрядно позабавила реплика его жены. — Но позвольте полюбопытствовать, как ваш отец справляется со своими делами?

— Ну, я… э-э… дела отца, сказать по правде, не очень хороши, — Каталина глубоко вздохнула и сложила руки на столе. Она совсем не хотела начинать серьезный разговор о затруднительном положении отца так скоро.

— Прошу прощения, — раздался голос из сумрака, — я не хотел ставить вас в неловкое положение. Не стоит утруждать себя излишними откровениями, мне и так все известно, — он немного помолчал, затем продолжил: — Многоуважаемый Кустодио Климако поведал мне о трудностях дона Педро еще несколько месяцев назад.

— Мастеру Климако следует научиться держать язык за зубами, а не выставлять напоказ личные дела своих клиентов! — уязвленная до глубины души Каталина порывисто выскочила из-за стола, случайно задев рукой тарелку, которая с глухим звоном упала на мраморный пол, запачкав белоснежную скатерть и подол ее платья.

В трапезную тотчас вбежали слуги, но Анселмо, стоявший все это время у стены возле окна, знаком приказал им удалиться, а затем вышел и сам. Размолвка молодых супругов не должна была касаться посторонних ушей, дабы не становиться поводом для злословия и сплетен.

Шелковистые ресницы дрогнули, но Каталина больше не пошевелилась, ожидая ответа, который не замедлил последовать.

— Позвольте объясниться, querida esposa. Не обижайтесь на мастера Климако, он честный малый. Он выложил о вашей семье все без утайки только потому, что кое-чем мне обязан.

— Значит, вы надавили на него? — с оттенком легкого презрения спросила Каталина.

— Я не ангел и не святой, — тон, которым были произнесены последние слова, не предвещали ничего хорошего.

Каталина внутренне сжалась, предполагая, что сейчас последует буря, но ничего подобного не произошло. Послышался глубокий вздох и звук отодвигаемого стула. Себастиан поднялся со своего места, но не стал подходить к ней, как она думала, а остановился у окна в пяти шагах от нее.

Вокруг давно все уснуло. На окрестные долины опустилась ночь. Повсюду сияли звезды, небо было чистое, ясное и прозрачное. Холодный полумесяц заглядывал в огромное стрельчатое окно, и на его серебристом фоне вырисовывалась высокая фигура маркиза. Он стоял к ней спиной с заложенными назад руками, а она затаила дыхание, невольно любуясь темным, притягательным силуэтом.

— Не будьте наивны, я должен был знать о вашей семье все или почти все.

— Для вас это было нечто вроде торговой сделки? Так ведь?

— Вы слишком нетерпеливы и напористы, — устало произнес Себастиан. — Я расскажу историю, а вы постарайтесь понять. — Не меняя позы и не поворачиваясь к ней, он вновь заговорил, но каким-то отстраненным голосом: — Мои предки пришли на Иберийский полуостров из Магриба еще при Альморавидах почти семь веков назад. Наша семья никогда не бедствовала. Мы занимались торговлей и мореплаванием, …чего впрочем, никогда не стыдились, — добавил он с заметным сарказмом. — Свои дела мы вели честно, искренне верили в халифат и являлись праведными мусульманами, однако от политики старались держаться как можно дальше. В расцвет Реконкисты, когда пришло время выбора, мой предок изменил убеждениям своего отца и деда и под давлением жены и ее семьи принял христианство. Это было нелегким решением, но от него зависело будущее нашей семьи здесь, в Испании.

— Так вы потомок мавров? — Каталина сцепила пальцы в замок и обвела глазами окружающую обстановку. — Это объясняет ваше увлечение восточным искусством и архитектурой.

— Наверное, это слишком бросается в глаза, — с тоскливой грустью хмыкнул маркиз и вновь направился в сумрак, чтобы налить себе вина. — Не хотите ли выпить, Каталина?