Пленник волчьей стаи

На сей раз волки отбили от табуна дикарей двух важенок. Оленухи, высоко подпрыгивая над сугробами, неслись прямо на засаду, оставив далеко позади преследовавших четвероногих охотников.

Хмурый обернулся к Атувье, словно проверяя, готов ли тот к охоте.

— Яготов, — ответил Атувье, перебирая кольца чаута.

Волки поняли его и помчались навстречу оленухам…

 

Неожиданно с запада потянул ветер. Сначала он принес легкие мелкие снежинки, но вскоре повалили и тяжелые хлопья.

Пурга бушевала остаток дня и всю ночь, но Атувье не горевал — он напился горячей крови оленухи, съел ее теплую печень. А сытому тундровику непогода на так уж страшна…

Пурга стихла на рассвете следующего дня. Атувье выбрался из-под сугроба. Волков рядом не было. Они уже хорошо наследили вокруг и теперь расправлялись с остатками добычи. Атувье привычно разогрелся и поспешил раскроить застывшую голову оленухи, чтобы хорошенько подкрепиться ее мозгами перед дорогой. Но тут кнему подбежал молодой волк, на спине которого резко выделялась черная полоса. Взгляд его был просящим. Атувье отрубил кусок и протянул волку, вспомнив, что тот был к нему вроде как подобрее остальных: еще ни разу он не рычал на пленника. Атувье про себя называл его Черной спиной. Волк смачно захрустел, без труда разгрызая куски черепа. Парню стало немного не по себе; он вдруг представил, какэтот волк так же, без труда, мог бы разгрызть и его кости…

К полудню, когда стая покончила с остатками добычи, Вожак повел ее и Человека дальше по распадку в страну, ламутов. Атувье нес с собой изрядный: кусок головы оленухи. На этот раз сзади него шел только один сторож — Хмурый. Потом, когда стая вошла в другой распадок, преодолев невысокий гребень, Хмурого сменила старшая волчица. Волки словно понимали, что теперь Человек-пленник, не покинет стаю — слишком далеко они увели его от других Человеков.

Атувье и

сам понимал, что без стаи пропадет. У него не было ни. ружья, ни лука, чтобы подбить куропатку или зайца. А чаут? Чаутом зайца не поймаешь… Нет, без стаи ему не выжить. Если бы знать, где ближайшее стойбище, где кочует чье-нибудь стадо, тогда еще можно было бы снова попытаться уйти из стаи. Ах, как хотелось ему увидеть дым костра или просто след нарты! Где, где живут здесь; люди? Может быть, совсем рядом, вон за той сопкой?! Но угрюмые белые горы молчали…

Через тридня стая и Атувье подошли кподножию потухшего вулкана в стране ламутов. Его склоны во многих местах быливытоптаны оленями. Следы животных виднелись ина равнине, окружающей гору.

Атувье без труда определил, что стадо большое, а пастухи беспечны, Видимо, давно здесь не было волков, и потому пастухи-ламуты охраняли оленей не очень прилежно: то тут, до там виднелись следы отбившихся от основного стада небольших косяков, а то и просто одиноких оленей — из тех, кто всегда норовит убежать, за которыми больше всего присматривают игоняются собаки.

Волки, почти не евшие последние двое суток, повеселели. Их мгновенно охватил охотничий азарт. Они заметались по вытоптанному, снегу, жадно принюхиваясь к следам.

Повеселел и Атувье. Он думал, что волки сразу же бросятся на оленей. Но ошибся.

Вожак, шедший далеко впереди, вернулся и сел. Тотчас перед ним уселись все волки, и Атувье готов был опять поклясться великим Кутхом, что Вожак принялся напутствовать стаю перед охотой. Он, человек, еще не знал как следует язык волков. Он только понемногу начинал, понимать «разговоры» зверей — в основном по глазам, а волки часто говорили только глазами. Атувье напряженно вглядывался то в одного, то в другого члена стаи. Потом еще раз посмотрел на следы оленей. Вновь перевел взор на волков. И вдруг представил… почти услышал их «разговор»:

«Я говорю: здесь много оленей; и до месяца Большого снега [18]мы не будем знать голода», — сказал Вожак.

«Да, это так», — вразнобой ответила стая.

«Я говорю: Человеки этих мест еще не знают о нас. Они любят сидеть возле огня и есть много мяса. Их олени не чувствуют твердой руки».

«Да, это так», — подтвердила стая.

«Волки! Голод терзает наши желудки, и мы готовы к Большой охоте!»

В ответ стая дружно взвыла:

«Да, это так, мудрый Вожак! Веди нас!»

«Веди на Большую охоту!»

«Я говорю: Большой охоты не будет!» — грозно прорычал Вожак.

«Не будет Большой охоты? Зачем же ты вел нас сюда, Вожак? — взроптала стая. — Нам надоело гоняться за одинокими вольными оленями. Наши лапы изрезаны твердым снегом и камнями. Нам нужна Большая охота! Здесь люди беспечны, и стадо их большое».'