Пленники тайги

Степаныч, мгновенно проснувшись, даже подпрыгнул на месте и выругался, настолько мерзким было пережитое им во сне чувство. Ему показалось, что это было в живую, кожа до сих пор хранила на себе неприятное чувство чужого прикосновения. И что- то еще осталось от сна, какой то звук. Он огляделся по сторонам, и увидел как в полуметре от него с тонким писком проскочила небольшая лесная мышь. Вскоре он увидел еще одну, затем сразу двух. Все они сердито и тревожно попискивая бежали в одном и том же направлении.

«Что это они, с ума сошли? — подумал Степаныч. — Прямо на свет костра прут?»

Он перевел взгляд на костер и только тут увидел, что огонь почти потух, слабо тлели лишь две головешки. Несмотря на это для ночи было необычно светло. Полковник вскочил на ноги и ошеломленно замер. И справа и слева, и чуть слабее — сзади от их ночлега пылало зарево лесного пожара.

— Егорыч, вставай, беда! — с этими словами начал он трясти мирно спавшего финансиста. Тот быстро поднялся, оглянулся по сторонам, и все понял.

— Черт! Как же это так? — недоумевал полковник.

— Как-как, просто! Ветер сменился и все. Надо быстрее отсюда sundhr|!

Степаныч подхватил с земли свой единственный груз, ружье, и они со всех ног припустилсь бежать вперед, туда, где еще чернела не подсвеченая пожаром темная полоска ночи.

Золотов, по вьевшейся привычке анализировать все события своей жизни, скоро понял как это все произошло. Ветер действительно переменил направление, но на выжженой земле огонь уже не нашел для себя пищи, и скоро потух. Но по края пожара сушняка было более чем достаточно, и он быстро начал продвигаться вперед, постепенно расходясь в ширь, словно стараясь захватить поджигателей в огненное кольцо. Несмотря на близкий огонь в тайге по прежнему царил мрак, и они с треском продирались сквозь дебри сухостоя, рискуя выколоть себе глаза, или распороть сухой веткой горло. Несмотря на то, что Степаныч прикрывал лицо рукой, один из сучков больно полоснула его по щеке, располосовав кожу д крови. Неистово матерясь полковник шел впереди шефа, и хотя тому доставалось так же по полной мере, все-таки артиллерист рисковал гораздо больше. Взобравшись на небольшой пригорок Степаныч совершенно неожиданно полетел куда то вниз, при приземлении очень больно ударившись копчиком о землю. Он болезненно вскрикнул и застонал.

— Ты что Степаныч? — спросил сверху Золотов.

— Что-что!.. Сделай шаг вперед, узнаешь, — зло отозвался полковник, пробуя подняться. Сверху с шумом посыпалась земля, несколько комков пробарабанили по спине Степаныча, и вскоре на дно широкого оврага спустился Золотов.

— Ты что ушибся? — спросил он.

— А как же… мать твою… я же тебе не Винни — Пух? Не из опилок!

С трудом поднявшись на ноги Степаныч со стоном сделал шаг вперед и тут же споткнулся о какое то препятствие. Потрогав его рукой полковник убедился, что это обломанная часть небольшого дерева. Скол его заканчивался острой щепой почти метровой высоты. Степаныч вспомнил как он летел вниз, и сразу представил себе как эта самая жердь толщиной в добрый черенок с хрустом прокалывает его насквозь. «Вот задницей наделся бы, славно получилось бы!» — мелькнуло у него в голове. Впрочем, удар оказался не таким уж сильным, и вскоре полковник прихрамывая уже снова шел впереди хозяина.

Им все же удалось ускользнуть из огненной ловушки. Последние полкилометра они бежали в узком, стометровом коридоре, сужающимся с каждой секундой, и близкое соседство огня уже неприятно опаливало щеки и ущи. Здесь было светло как днем, пульсирующий рев пламени давил на уши, а многометровый вал огня подавлял своим огромным обьемом, поневоле заставляя и Золотова и Степаныча паниковать. Словно предостережение судьбы у них из-за спины выскочила большая темная птица, Золотов рассмотрел что это была сова, единственный охотник на обитателей этого мертвого леса — мышей. Тревожно вкрикнув своим утробным уханьем она метнулась в сторону и налетев на дерево свалилась вниз, на землю. Они пробежали мимо, но оглянувшийся Золотов успел заметить как поранившаяся птица попыталась взлететь, и прямо в полете превратившись в огненный шар рухнула в самый центр бушующего пекла.