Пленники утопии. Советская Россия глазами американца

Один из молодых людей подал заявление в передовой институт. Его спросили: «Кто ваши родители?» Взволнованный студент, которому не терпелось подтвердить свое пролетарское происхождение, ответил: «Двое рабочих и крестьянка».

Главная цель образования состоит в том, чтобы закрепить заинтересованность ребенка скорее в государстве, нежели в семье. Детская комната имеется на каждом заводе и фабрике. Матери, которые посещают лекции в ленинских уголках и рабочих клубах, могут оставить детей под присмотром подготовленных педагогов, точнее, педагогов, обученных коммунистической доктрине. Учителям помогает Коммунистический союз молодежи. Для того чтобы вдохнуть в младшее поколение ортодоксальную коммунистическую веру, не упускают ни одной возможности. Идеал советской философии – государство-муравейник или государство – пчелиный улей.

«Чем, – спросил я одного из большевистских комиссаров, – Страна Советов отличается от сообществ термитов или пчел?»

«Мы отличаемся от пчел тем, – ответил он с улыбкой, – что у нас нет королев и нет трутней. В отличие от муравьев, у нас нет муравейника. У муравьев есть солдаты и рабочие, наделенные разными функциями. А у нас каждый рабочий – солдат, а каждый солдат – рабочий».

Как бы то ни было, советский идеал образования не оставляет места индивидуальности. Он представляет собой цивилизацию, которая преобладала бы на Земле сегодня, превзойди насекомые приматов.

Ни одна мелочь не ускользает от рвения большевистских реформаторов. Чтобы покончить с традицией называть детей именами святых, некий большевистский энтузиаст составил длинный список имен, происходящих от бездушной механики марксистской идеологии. Одно из предлагаемых имен – Рем – составлено из первых букв русских слов революция, электричество и мир. Динамо – еще одно издевательство, предлагаемое автором списка для именования беспомощных молодых коммунистов. Текстилиан – в честь Текстильного треста – высший взлет плодовитого воображения автора. Это оказалось чересчур даже для ограниченного чувства юмора большевиков, и идею отклонили. Во всяком случае, на время.

Большевистские просветители не доверяют сказкам. Моя жена напрасно пыталась найти книгу русских сказок по всей Москве. Большевики, пользуясь их собственными словами, «против анимизма, антропоморфизма, аллегорий и затхлых традиций романтической школы, уводящих ребенка от реальности и парализующих его исследовательские способности». Так «Красная шапочка» и «Путешествия Гулливера» оказываются не у дел. Советы также выступают против книг, «перегруженных случайностями». Это исключает любые приключенческие истории.

Большевики делают упор на телесное развитие за счет эмоционального. Они настойчиво стараются внедрить в России американские методы физической культуры. Почти ежедневно я видел мальчишек и девчонок, марширующих по улицам в скудной одежде под революционные песни. Обнаженные по пояс мальчишки, а также девчонки с голыми ногами топали под красными флагами на спортивные мероприятия. Дети эти, заведомо представляющие лишь малую часть российских детей, были отлично сложены и хорошо питались.

Во время посещения Института физической культуры в Москве я повстречал небольшую группу немецких детей, которые только что прибыли из Берлина в качестве гостей Советской России. Они несли красный флаг с надписью: «Пламенный привет от детей немецкого пролетариата – детям пролетариата всего мира».

Брак в России

У Советов принято отправлять небольшие группы русских детей за границу в гости к местным коммунистическим партиям. Это часть их Детского обмена. Однако некоторые советские лидеры начинают сомневаться в мудрости данного метода, поскольку дети возвращаются из соседних стран слишком восторженными. «Мы и не знали, – заметил один мальчик, вернувшись из поездки в Германию, – что жизнь может быть такая красивая, а еды бывает так много». Советы делают для детей все, что в их силах. Но этого оказывается недостаточно при сравнении с европейскими и американскими стандартами.

Не вызывает сомнения, что новое поколение, мало связанное со старшими, пропитается Марксом и Лениным. Не берусь предсказывать интеллигентность в стране, вскормленной одной лишь такой диетой. Новое поколение не имеет ничего общего со своими предшественниками, что, как я уже отмечал, полностью соответствует большевистским планам. Это часть кампании по разрыву естественных связей. В борьбе против семьи большевики проявляют огромную изобретательность. В предыдущем очерке я говорил о нехватке жилья, уничтожающей приватность. Большевики не жалеют усилий для строительства жилья, но строят новые дома таким образом, чтобы свести приватность до минимума. Коммунальные кухни, коммунальные прачечные, коммунальные гостиные в образцовых домах призваны сделать быт коллективным.