Пленница его желаний (СИ)

— Помнишь, тот день, когда Тигран пошутил насчёт твоего похищения? — киваю головой. — За нами следовала машина, они хотели убить тебя, но им не удалось. Тигран хорошо водит машину и нам удалось скрыться. Но они расстреляли всю твою охрану.

— Растеряли? — пораженно шепчу, повторяя за мужчиной.

Опускаю глаза в пол и перед глазами проносится тот день, когда папа сказал, что нам нужно сменить охрану. После того моего похищения братьями Айдаровыми. Пазл начинает складываться… Предыдущие оказались мертвы. Из-за меня…

Поднимаю на Германа глаза, которые полны слёз, ожидая дальнейшего повествования, ведь пока его рассказ не дал мне ответа, что с моими родителями. А случилось что-то ужасное, если враг отца сотворил такое с невиновными людьми, что уж говорить о маме и папе.

— Да. В тот раз у них не получилось навредить тебе и твоей семье. Но в тот день, когда я украл тебя… Они столкнули машину твоих родителей в кювет. Машина несколько раз перевернулась и…

— Что?! — кричу, ногтями впившись в руку мужа. — Герман, что с ними?!

Нет! Нет! Нет! Они не могли умереть! Не могли!

Они не могли меня оставить! Они обещали! Они не обманщики!

— Охране удалось вовремя добраться до машины и вызвать помощь. Но так же, как и прошлый раз выжили не все.

— Мама? Папа?

Нет! Прошу! Только не они! Прошу тебя, господи! Только не они! Забери меня, но не их! Зачем ты так со мной? Зачем хочешь оставить одну? Я же умру!

Слёзы катятся по моим щекам, а разум не хочет верить в происходящее. Они не могли! Не могли! Они живы! ЖИВЫ!

— Они живы, но до сих пор в коме, — успокаивающее поглаживая мою руку, отвечает Герман. — Состояние тяжело, но стабильное. Врачи говорят, что они выкарабкаются.

— Мне надо к ним! Герман! Мне надо в Россию! — кричу, резко встав со стула, почувствовав головокружение.

Схватившись за спинку стула, пытаюсь удержать равновесие, прикрыв глаза. Медленно делаю вдох, затем выдох, вдох, выдох. Последнюю неделю у меня постоянно кружится голова. Надо больше есть.

— Мне нужно к родным, — повторяю уже спокойно, глядя на мужа.

— Мы не можем сейчас туда полететь. Тигран присматривает за твоими родителями. Не переживай.

— Не переживать?! — вновь загораюсь, злясь на его спокойствие и нежелание отвезти меня к маме и папе. — Ты понимаешь, что я два месяца наслаждалась и радовалась жизнью, когда должна была сидеть у их палаты, у коек? Ухаживать за ними! Заботиться и делать всё ради их выздоровления!

— Понимаю, — строго говорит Герман. — Но мы никуда не поедем. Я сказал тебе лишь потому, что ты должна знать.

— Ты говоришь мне это спустя два месяца Герман. Два! То есть я только сейчас заслужила? — спрашиваю, вытирая слёзы.

— Мила…

— Мне надо домой! — кричу. — Домой! К родным!

— Нет, — чеканит он и, встав из-за стола, направляется к выходу. Оставляя меня одну. Даже не делая попыток обнять, успокоить и прижать к себе. Мне это нужно! Нужно знать, что он меня поддерживает и поможет. Вернёт меня семье… Я ведь им нужна.

— Герман! — окликаю его.

— Мы никуда не едем!

— Мы нет, а я… И Я поеду! — уверенно чеканю, дублируя строгий тон супруга.

— Нет, ты останешься здесь. — оборачиваясь, произносит. — Тигран обо всём побеспокоится.

— Это должна делать я!

— Ты должна сидеть дома и не выходить лишний раз, чтобы остаться живой. Вот все твои обязанности. Если с тобой что-то случится, то я не переживу, как и твои родители, когда выйдут из комы. Поверь, Тигран делает всё возможное для них все эти два месяца. Доверься ему… и мне.

— Тигран… он знал тоже и не сказал мне… — наконец соображаю.

Все вокруг знали о случившемся и ничего не говорили мне, делая из меня глупышку. Дурочку, которая всем верила и доверяла.

Почему делали? Я такая и есть… И они этим воспользовались… Как будто я не имею собственного мнения и была недостойна знать этого с самого начала.

— Да… — отвечает Герман.

— А Лара? Она знала?

Скажи, что не знала… Она не могла меня обмануть. Она тоже… не могла! Лара же моя сестра. Я ей всё доверяю. Я рассказывала ей о своих чувствах к мужу. Делилась самым сокровенным, а она… молчала.

— Знала, — тихо лепечет Герман. — Она сейчас с детьми у своего родного отца. С твоими родителями — Ян и мой брат.

Обманула. Предала. Кто ещё? И главное, как?

— Она сама отдала тебе браслет тогда, да? — мысль приходит внезапно и также внезапно срывается с моих губ.

Несколько минут смотрю мужу в глаза, наблюдая за тем, как он нерешительно мнётся. Тем самым Герман отвечает на мой вопрос.

Моя сестра… Та, кому я доверяю. Мой муж… тот, кому я верю. Тигран… тот, кто стал мне настоящим другом… И даже папа раньше… Но он лишь хотел огородить меня от проблем. А другие? За что?

— Да, — выдыхает он, с грустью посмотрев на меня. — Прости. Так нужно было. Для тебя.

И всё внутри меня рушится. Ломается, как карточный домик. С каждой секундой я чувствую себя всё ужаснее и ужаснее. В голове крутятся сотни мыслей: За что? Почему? Как вернуться? Как спасти себя и родных, ведь отчасти Герман прав. Враг отца может навредить мне… Истерика не прекращается ни на минуту. Слёзы льются из-за всего: обиды, бессилия, беспомощности и