Пленница лунного эльфа

— Микаэль, дай мне мой полог тишины, пожалуйста, — обратилась я к своему другу, и тот передал мне артефакт. — Ребята, вы присядьте пока, — улыбнулась я парням, и Тео с Лонгерином расположились на креслах, а Микаэль опустился на стул.

Надев кольцо на палец, я взяла Дина за руку и отвела его на широкий и длинный диван, обитый золотистой парчой.

— Итак, мой милый принц, рассказывай о себе, — усевшись рядом с этим красавчиком, заявила я. Блин, надо было на него рубашку одеть, а то его шикарный голый торс меня с мыслей сбивает.

— Откуда ты знаешь? — потрясённо воскликнул он.

Опаньки. Попала в точку значит. И как же этот принц в раба превратился? И что-то мне не верится, что он — сын Ли. Интрига, однако.

— Интуиция, — я напустила на лицо загадочность и повторила: — Рассказывай!

— Я — наследный принц королевства Торансии, единственный сын Трейна Второго. Точнее, был им, — тяжело вздохнул Дин.

И вот как мне теперь к нему обращаться? Ваше королевское высочество?

Я кинула быстрый взгляд на Микаэля — он прочитал мои мысли и был ошарашен не меньше меня.

— Надо же, я и не знала, что тут ещё и короли есть. Я думала, что во всём этом мире только один правитель — Лисантиил, — удивлённо отметила я.

— Ты что. не знаешь историю? — его высочество был озадачен. — Император — верховный глава всей Ксантарии, за несколько веков он завоевал все королевства. По факту это теперь лишь княжества, но император позволил оставить прежние титулы и названия. Каждый король обязан подчиняться Лисантиилу, отчитываться перед ним и платить налоги в императорскую казну.

А Ли всё же нереально крут. Обожаю этого вампира.

— И как наследный принц оказался рабом на невольничьем рынке? — вскинула я бровь.

— Лисантиил убил моего отца, сравнял с землёй наш замок и ликвидировал королевство Торансии. Теперь это называется четвёртый округ империи, — с горечью ответил Дин.

— Что? — у меня было такое чувство, словно мне врезали под дых. — Нет, этого не может быть! — мой разум категорически отказывался воспринимать Ли в образе монстра.

— Может — голос Дина был на удивление ровным и спокойным. — И он всё сделал правильно. На его месте я поступил бы так же. — огорошил он меня.

— Поясни, — выдавила я из себя.

— У моего отца был очень тяжёлый характер, — погрузился Дин в воспоминания. — Его все боялись, и многие ненавидели. Когда мне было три года, он казнил мою мать за то. что она опоздала к обеду. Воспринял это как личное оскорбление. — мрачно усмехнулся он. — После этого он обзавёлся гаремом, устраивал безумные оргии, попойки и показательное сожжение на костре всех, кто ему чем-то не угодил. А с годами у него развилась паранойя, и он стал видеть врагов даже там, где их и в помине не было.

— Какой кошмар! — я была потрясена до глубины души, представляя себе, через какой ад прошёл этот милый принц в детстве.

— Как мой отец ни старался, ни одна из его жён, наложниц и любовниц не смогла родить ему нового сына, поэтому долгое время он мирился с моим существованием и особо не трогал. Иначе, я уверен, он давно бы меня убил. У меня есть лишь сводная сестрёнка — Ивинтиэль, — голос Дина потеплел.

— А, где она сейчас? — спросила я.

— Не знаю, — нахмурился он. — Но я обязательно её найду! — твёрдо заявил он и продолжил свой рассказ: — Едва мне исполнилось двадцать, король обрушил репрессии на своё ближайшее окружение. Под удар попали мои друзья и их родители, и на меня посыпались мольбы о помощи. Но все мои попытки повлиять на отца, переубедить его. или хотя бы заменить казни на пожизненное заключение заканчивались лишь его вспышками ярости и упрёками в моей наглости и неблагодарности. После одной из таких бесед его терпение лопнуло, он объявил меня предателем и заявил, что отказывается от меня, и у него больше нет сына. Меня бросили в темницу, и в тот же день он собственноручно вырезал мою метку законнорожденного наследника престола. Я стал никем.

— Ужас!! — моё сердце разрывалось от боли и жалости к этому милому принцу. — А, эта метка — она вернётся? Проявится когда-нибудь?

— Она могла бы вернуться, если бы отец простил меня и снова официально признал своим сыном. Но он мёртв, и обрести метку повторно мне уже не светит, — в голосе Дина была обречённость. — Заточив меня в подземелье, отец объявил всем о моей кончине из-за внезапной болезни, и уже через пару лет обо мне все забыли. А я оставался узником в своём родном замке до тех пор, пока отец не сошёл с ума настолько, что объявил войну Лисантиилу. Император пришёл в ярость, явился с армией и подавил мятеж на корню. Он разгромил войско моего отца, убил непокорного короля и отдал приказ освободить всех его пленников, а после этого — уничтожить замок. Так я оказался на воле — без имени, метки и наследства. Десять лет я скитался по империи, перебиваясь случайными заработками, и в конце концов нарвался на отряд кертингов. Я неплохой воин, но их было слишком много. Они взяли меня в плен и отвезли на невольничий рынок. Остальное ты знаешь.